Опубликовано: Иран.РУ. .
Игорь Панкратенко
Под занавес уходящего 2014 года Исламской Республике Иран удалось поставить исторический рекорд – объемы добычи газа увеличились на 16 миллиардов кубометров. В результате два мировых гиганта − США и Россия − по темпам увеличения производства «голубого топлива» вынуждены были отступить на второе и третье место. Значит ли это, что между Москвой и Тегераном начался этап жесткой конкуренции за мировые газовые рынки? Именно этот вопрос в последнее время становится предметом информационных и политических спекуляций.
Ростом объемов добычи в 2014 году Иран не ограничился. Не успела Москва убрать новогодние елки, как стало известно, что в эксплуатацию введены 15-й и 16-й участки иранской части крупнейшего в мире газового месторождения Южный Парс в Персидском заливе. В переводе на язык сухих цифр это означает, что в общенациональные газопроводные сети страны ежедневно будет дополнительно поступать по 50 миллионов кубометров газа. Еще порядка 2,6 тысяч тонн этана будет использоваться для нужд нефтехимии, около 3,25 тысяч тонн сжиженного газа и 80 тысяч баррелей газового конденсата будут отправляться на экспорт.
А 22 января было заявлено, что с завершением прокладки трубопровода, соединяющего газоперерабатывающий завод 17-ой и 18-ой фаз с 7-м магистральным газопроводом, начались постоянные поставки в национальную газотранспортную сеть в объеме 8 миллионов кубометров в сутки. В перспективе – это ежесуточные 56,6 миллионов кубометров, еще 80 тысяч баррелей газового конденсата, 400 тонн серы в день, миллион тонн этана и миллион тонн сжиженного газа в год.
Что особенно раздражает недоброжелателей, этого успеха Иран добился своими силами. Командующий подразделения строительства и реконструкции военно-промышленного комплекса «Хатам аль-Анбия» бригадный генерал Эбадолла Абдоллахи, рапортуя о вводе объектов в строй, особо подчеркнул: «Проект был полностью осуществлён иранскими специалистами, включая проектирование, строительство и эксплуатацию, в то время как такие компании, как Statoil, Shell, Total и Hyundai покинули свои участки из-за экономических санкций, введённых США и ЕС в отношении Ирана».
В очередной раз Тегеран доказал, что способен к реализации масштабных проектов в самых неблагоприятных экономических условиях. В очередной раз было показано, что «дружеские отношения с Западом» совершенно не являются залогом успехов промышленности. Вполне очевидно, что данное обстоятельство вызвало откровенное недоумение у ряда российских «эффективных менеджеров». А вслед недоумению вновь, становясь все громче и громче, поползли разговоры о том, что Иран, дескать, со дня на день выступит конкурентом России на международном рынке газа. Что столкновение на этой почве Москвы и Тегерана просто неминуемо, а, следовательно, совершенно не стоит развивать сотрудничество с потенциальным конкурентом. И уж тем более нецелесообразно оказывать ему политическую поддержку на переговорах по ядерной программе. Поскольку, произойди отмена санкций, иранский газ хлынет в Европу, которую Газпром рассматривает исключительно как свою «поляну».
«Газовые» аппетиты иранского внутреннего рынка
«Судить по себе» − основной принцип «эффективных менеджеров» и обслуживающих их экспертов. Если есть востребованный внешними рынками ресурс, его нужно срочно продать за вожделенную валюту. Такой вот уровень «экономического мышления». Такая вот главная причина отсутствия адекватного понимания Ирана во властных московских кабинетах. Пляшущие в глазах миллионы и миллиарды кубометров вперемешку с крупными купюрами доллара и евро мешают разглядеть то очевидное обстоятельство, что приоритетом для Тегерана является удовлетворение запросов, в первую очередь, собственного населения и отечественной промышленности, насыщение, в первую очередь, внутреннего рынка. А у него аппетиты такие, что он ежедневно несколько сот миллионов кубометров, не поморщившись, употребит и попросит добавки.
Кто сегодня активно потребляет львиную долю добываемого в Иране «голубого топлива»? По программе всеобщей газификации страны, в ближайшее время, по сути – до конца нынешнего года, газом должны быть обеспечены 95% городского населения в 630 городах и 18% сельского − в 4,2 тысячах населенных пунктов сельской «глубинки». Это при том, что на предыдущем этапе газификация охватила 1 000 городов и 17 тысяч населенных пунктов, 93% городского населения и 56% сельского. А до конца марта 2016 года доступ к «голубому топливу» должны будут иметь жители всех городов и, как минимум, 85% населения в сельской местности. Только этот сегмент внутреннего рынка – бытовое потребление − ежедневно потребляет примерно 220 миллионов кубометров газа, а в сезонные пиковые периоды – и все 250.
Второй не менее важный и столь же «прожорливый» потребитель – иранские электростанции. По принятой правительственной программе развития энергетики страны, сейчас происходит замещение на газ использовавшегося ранее мазута. За истекший год потребление мазута удалось сократить на 33%. Но в результате, только электростанции, работающие на этом виде топлива, увеличили потребление газа на 31,4%. В абсолютных цифрах это составляет почти 41 миллиард кубометров газа в год (примерно 113 миллионов кубов в день). А ведь на перспективу предстоит заместить еще более 7 миллиардов литров сжигаемого на ТЭС дизтоплива. Итог − электростанции «съедают» сегодня немногим более 143 миллионов кубов «голубого топлива» в сутки, почти на 38 миллионов кубов больше, чем в прошлом году.
Еще одной масштабной задачей, решаемой иранской экономикой и требующей газа, является программа расширения потребления сжатого природного газа (СПГ) в качестве автомобильного топлива. За хозяйственный год по иранскому календарю (март 2014-март 2015) потребление 5,5 миллиардов кубометров СПГ позволило сэкономить примерно 5,5 миллиардов литров остродефицитного в Иране бензина. Если в настоящее время в Иране расходуется около 21 миллион кубов сжатого газа, то к концу нынешнего года эта цифра возрастет до 23 миллионов. И если сегодня на долю СПГ в топливной корзине страны приходится 23%, то к 2020 году этот показатель должен вырасти до 35%.
Еще около 90 миллионов кубов ежедневно потребляют промышленные предприятия (в прошлом году эта цифра составляла 85 миллионов кубов). И, наконец, значительную часть уже добытого газа иранцы вынуждены закачивать в пласты для поддержания высокой производительности при добыче нефти, которая, несмотря на успехи газодобычи, остается основным экспортным товаром страны.
Куда течет иранский «голубой поток»?
Большое количество приведенных выше цифр можно уложить в одну фразу. Внутренний рынок является основным потребителем добываемого в стране газа, и его аппетиты будут только нарастать. Это первое, но не единственное препятствие к «конкуренции» Тегерана с Москвой в газовой сфере, даже если на минуту поддаться распространяемой псевдоэкспертами панике и поверить, что такая конкуренция существует еще где-то, кроме как в их головах. Есть и еще одно препятствие, но о нем – чуть ниже. Сначала – о дне сегодняшнем. Сфера газовых интересов России – в Европе и в Китае. А куда идут основные потоки иранского «голубого топлива»?
Разумеется, главный приоритет отдается экспортным поставкам газа на рынки стран Персидского залива и Ближнего Востока. Что глубоко логично, поскольку для того, чтобы выходить на эти рынки достаточно трубопроводов протяженностью 200, максимум – 500-800 километров. Затраты на такое строительство даже для достаточно ограниченного в средствах иранского бюджета вполне реальны. Исходя из этих реалий, а не экспертных фантазий, Иран наращивает экспорт именно в этом направлении. Поскольку, хотя те же Ирак, Саудовская Аравия, Кувейт и ОАЭ и располагают некоторыми собственными запасами, но в основном это – так называемый «попутный» газ. Даже Катару обычного газа не хватает, поскольку вся его добыча идет на производство СПГ.
Текущие поставки иранского газа в ОАЭ составляют 14 миллионов кубометров в сутки. В Кувейт − 8 миллионов кубометров. На очереди Катар и Оман, куда по предварительным договоренностям из Ирана пойдет около 15 миллиардов кубометров в год. При этом наращивается объем поставок в Ирак, правительство которого неоднократно обращалось к Тегерану с просьбой об увеличении объемов экспорта. В январе нынешнего года Иран приступил к строительству второго газопровода к Басре, пропускная способность которого составит к середине 2016 года 25 миллионов кубометров ежесуточно. А с учетом уже действующей первой «ветки» экспорт иранского газа в эту страну через два года составит 70 миллионов кубометров ежедневно.
Теперь от ближневосточного направления «голубого потока» из Тегерана стоит посмотреть в противоположную сторону. С Индией – все «зыбко и туманно», но в том, что иранский поток «голубого топлива» пробьет дорогу в Пакистан, преодолев все экономические и политические препоны, сомневаться не приходится. Из-за безвыходного положения, в котором оказался Исламабад. В 1999 году Пакистан потреблял 20,3 миллиарда кубометров газа в год. Через 10 лет, в 2009 году этот показатель возрос почти вдвое − до 38,7 миллиарда. В 2015 году ожидается повышение этого уровня до 92 миллиардов кубов. Тех запасов собственного газа, которыми располагает страна, уже не хватает. В 2014-15 дефицит предложения газа на пакистанском рынке уже составляет примерно 25,7 миллиарда кубометров, еще через год при сохранении нынешних темпов потребления достигнет 30,8 миллиарда кубометров, а в 2017 году приблизится к отметке 36 миллиардов кубометров в год, закрыть которые может только Иран.
Кстати, в этой связи стоит заметить, что коль скоро российский Газпром так озабочен конкуренцией со стороны Тегерана, то ему достаточно возобновить свое участие в проекте строительства газопровода «Иран-Пакистан», прерванное в 2010 году. Вполне логичный шаг – отвлечь, так сказать конкурента, переориентировать его на другое направление. Но геополитики Газпрома смелы только на словах, да и то исключительно перед внутренней аудиторией. Как убоялись американских санкций за участие в этом проекте в 2010 году, так от испуга до сих пор не могут отойти. Но это – к слову… О карте иранских газовых потоков можно было бы говорить еще много, приводя детали и цифры. Но итог что пяти, что пятнадцати страниц текста все равно будет один – Иран объективно не может быть конкурентом России в газовой сфере.
Более того. Согласно расчетам западных аналитических центров, занимающихся вопросами энергетики – они, конечно, ни нас, ни Иран не любят, но считают добросовестно – даже если бы санкции были сняты в ближайшее время и в Иран потекли инвестиции, он смог бы отправлять к началу 2020-х годов в Турцию и Европу только от 10 до 20 миллиардов кубометров в год. По самым, замечу, оптимистичным прогнозам. Для других объемов у него нет ни возможностей добычи, ни соответствующей дорогостоящей инфраструктуры, ни возможности в ближайшее время такую инфраструктуру создать. А теперь сравните эти цифры со 161,5 миллиардами кубометров, которые Газпром поставил в Европу в 2013 году. Или 155-160 миллиардов, которые ожидаются в 2016-2017 годах. Можно ли всерьез говорить о какой-то конкуренции на европейском или, к примеру, на китайском направлениях?
* * *
«Российско-иранская конкуренция в газовой сфере» − откровенная спекуляция «эффективных менеджеров» и их многочисленной экспертной обслуги. Причем – с провокационным «душком», появляющимся от усилий российского прозападного лобби измыслить любые аргументы для отказа от сотрудничества с Ираном. На ближайшие десять лет ни о какой конкуренции между Тегераном и Москвой в деликатной сфере разделов газовых рынков речи идти не может. А вот о партнерстве и совместных проектах говорить можно вполне. Но это – тема уже для другой статьи.
