Аграрное перенаселение как одна из причин ошского конфликтаФОТО: http://khaidarkan.narod.ru/

БРУСИНА Ольга Ильинична

Опубликовано: Брусина О.И. Аграрное перенаселение как одна из причин Ошского конфликта // Профи. 1999. № 11. С. 20-23.

Об авторе: БРУСИНА Ольга Ильинична, старший научный сотрудник Центра азиатских и тихоокеанских исследований ИЭА РАН, группа Средней Азии. Кандидат исторических наук, в 1987 году защитила кандидатскую диссертацию по теме: «Славяне в сельских районах Узбекистана. Этнические и социальные процессы. Конец 19 — конец 20 века». В 1983 году окончила кафедру этнографии исторического факультета МГУ им. Ломоносова, в 1987 заочную аспирантуру Института этнологии и антропологии РАН (ИЭА РАН). С 1988 по н.в. работает в ИЭА РАН. Круг научных интересов: обычное право мусульманских народов Средней Азии, славянское население Средней Азии, среднеазиатские диаспоры в России, межнациональные отношения, миграционные процессы. Монография «Славяне в Средней Азии. Этнические и социальные процессы. Конец 19 — конец 20 века». М., «Восточная литература». 2001. — 240 стр. Имеет более 50 печатных работ.

Предисловие: рабочая группа проекта «Евразия-2» благодарит Ольгу Ильиничну Брусину за предоставленные материалы. Ошский конфликт между киргизами и узбеками в 1990 году, когда погибло несколько тысяч человек в городах Узген и Ош, в селах Ошской области, послужил своего знаком для русского населения всей Средней Азии к началу массового переезда в Россию. Напомним, что проблемы и этно-психологические характеристики населения Киргизии на момент начала ошского конфликта во многих аспектах схожи с современными проблемами и этническим составом некоторых южносибирских регионов Российской Федерации. Статьи, которые используются в данном анализе, были написаны в 1990 и 1995 годах, полностью с ними можно ознакомиться в сборниках «Межнациональные отношения в СССР. Исследования по прикладной и неотложной этнологии Института этнографии АН СССР». Москва, 1990; «Этнографическое обозрение» №4 1995.

Предпринятое в 1924 году национально-территориальное размежевание, в результате которого образовались среднеазиатские республики почти в их нынешних границах, не вполне соответствовало действительной картине расселения народов в этом регионе, да и не могло соответствовать хотя бы потому, что во многих районах различные народы жили чересполосно или мозаично, как правило, в соответствии с тем, какой природный ландшафт ими традиционно осваивался, или какой хозяйственной деятельностью они преимущественно занимались.

Граница Узбекистана и Киргизии была проведена так, что территория нынешней Ошской области включила в себя различные по своим природным условиям территории: часть Ферганской долины и горные местности. Издавна равнинные участки занимали оседлые земледельцы (главным образом узбеки), а в горах и предгорьях в аулах жили киргизы — кочевники-скотоводы. Оседлые земледельцы Ферганской долины — основатели целого ряда городов, в том числе Оша и Узгена. Исторически сложилось так, что киргизов, живущих в этих городах было совсем немного. С конца прошлого века в городах, долинах и реже в предгорьях Киргизии селились переселенцы из европейской части страны. По переписи 1926 года состав населения этих двух городов был следующим (табл.1).

 

Табл.1, 1926 год. Этнический состав городов Ош и Узген

Ош (% к общей численности).  Узген (% к общей численности).
Всего 100% (30 635 чел.) 100% (701 чел.)
Киргизы 1 2,2
Узбеки 90,1 93,2
Русские 5,6 0,8
Другие 3,3 3,8

 

Если проследить динамику изменения состава населения в городах Ошской области по Всесоюзным переписям, то обнаруживается, что с 1959 по 1989 год доля горожан-киргизов росла гораздо быстрее, чем горожан других национальностей; в то же время в соседних с Ошской областью городах и поселках Узбекистана численность киргизов оставалась по-прежнему незначительной. В Киргизии этот процесс связан с теми изменениями в образе жизни кочевников, которые произошли при советской власти — с их оседанием (отчасти вынужденным, в связи у установлением колхозного строя) и переселением из небольших горных аулов на равнину, особенно активно в города, где, видимо, жизнь представлялась более привлекательной. За последние 40 лет число горожан-киргизов увеличилось в 5,3 раза (в сельской местности численность возросла в 2,7 раза), в то время как горожан-узбеков — в 2,6 раза (в сельской местности — в 2,5 раза).

По словам местных жителей, в 1960-е годы киргизы интенсивно заселяли не только города, но и селения киргизской части Ферганской долины, в том числе основанные русскими переселенцами. Так, в с. Куршаб Узгенского района (оно расположено в 8-10 км от г. Узгена) киргизы стали переселяться из горных аулов с середины 60-х годов и к настоящему времени составляют большинство населения. В самих же городах Оше и Узгене узбеки и в конце 80-х значительно превосходили киргизов по численности; вместе с тем в окрестностях этих городов, в сельской местности, абсолютное большинство теперь принадлежит киргизам (табл.3).

 

Табл.2, 1989 год. Этнический состав населения Ошской области по Всесоюзным переписям 1959, 1970, 1979, 1989 гг.

Городское население 1959 1970 1979 1989
Числ. % Числ. % Числ. % Числ. %
Всего 278 726 100 381 282 100 464 652 100 570 334 100
Киргизы 34 963 12,5 68 848 18,1 120 253 25,8 183 496 32,2
Узбеки 71 542 25,6 106 984 28,0 136 824 29,4 185 824 32,6
Русские 95 436 34,2 123 456 32,3 123 867 26,6 113 326 19,9
Другие 76 785 27,7 81 994 21,6 83 708 18,2 87 688 15,3

 

Сельское население

1959

1970

1979

1989

Числ. % Числ. % Числ. % Числ. %
Всего 590 682 100 851 599 100 1 080 827 100 1 426 490 100
Киргизы 375 784 63,6 573 009 67,3 746 836 69,1 1 008 637 70,7
Узбеки 132 837 22,5 205 710 24,2 264 085 24,4 334 702 23,5
Русские 24 629 4,1 21 337 2,5 15 804 1,5 12 783 0,9
Другие 57 432 9,8 51 543 6,0 54 102 5,0 70 368 4,9

 

Табл.3, 1987-1989 гг. Этнический состав населения города Ош и Узгенского района (по статистическому сборнику «Ошская область. К 50-летию Великого Октября, 1940-1987 гг.». Ош, 1987; а также по Итогам Всесоюзной переписи 1989 года.

Население Ошского городского совета 1987. Население Узгенского района 1989.
Городское Сельское Городское Сельское
Числ. % Числ. % Числ. % Числ. %
Всего 211 042 100 18 075 100 29 214 100 91 766 100
Киргизы 50 068 23,7 16 588 91,8 3 641 12,5 79 095 86,2
Узбеки 92 795 44,0 967 5,3 22 439 76,2 6 150 6,7
Русские 41 962 19,9 203 1,1 1 748 6,0 2 865 3,1
Другие 26 217 12,4 317 1,8 1 386 5,3 3 656 4,0

 

Таким образом, в этих городах основная часть киргизов оказалась как бы пришлым населением, новоселами, что должно было, очевидно, поставить многих из них в менее благоприятные условия для жизни, чем «старожилов» — главным образом, узбеков.

Неравенство в социальных условиях «старожилов» и «новоселов», приобретшее национальную окраску, не могло не вызывать у киргизов недовольства и желания «уравнять в правах» представителей «коренной» национальности, которые, по их представлениям, должны обладать некими неотъемлемыми преимуществами пред другими народами; последних нередко вне зависимости от конкретной исторической ситуации стали называть «некоренными».

Прибывавшая в города киргизская молодежь сталкивалась с проблемой приобретения жилья и работы. В 1990 г. в очереди на жилье в Оше стояло 55 тыс. человек, из которых подавляющее большинство — киргизы. Немалую долю среди мигрантов составляла учащаяся молодежь, приехавшая в город в надежде стать горожанами. Прибывшим приходилось снимать жилье, ютиться в общежитиях или на временной жилплощади без реальной надежды получить ее в собственность.

В то же время коренные горожане — узбеки жили преимущественно в кварталах с частными домами и небольшими приусадебными участками. Такие кварталы в недалеком прошлом составляли основной жилищный фонд городов области. Они считаются у местных жителей более комфортабельными в жарком климате, чем многоэтажные дома из современных строительных материалов. Узбеки были заняты в наиболее престижных сферах, обеспечивающих к тому же возможность удовлетворять свой потребительский спрос в условиях тотального дефицита товаров: среди работников торговли они составляли 71,4%, на предприятиях общественного питания — 74,7%, среди таксистов — около 80% (по данным киргизских социологов). Такое положение дел заставляло переселенцев рассматривать узбеков как конкурентов, виновников своей обделенности. По-видимому, этими настроениями воспользовались власти области (среди руководителей облисполкома киргизы составляли 85,7%, а узбеки только 4,7%), стремившиеся ослабить влияние узбекской «торговой мафии».

Следует заметить, что узбекская община Ошской области предпринимала определенные действия, чтобы добиться политического равноправия с киргизами. Всплеск активности был связан в 1990 г. с вступлением в силу Закона о государственном языке республики, применение которого означало сужение возможностей обучаться и использовать в деловой сфере другие языки, в том числе узбекский. Так, в марте 1990 г. узбеки, жители Ошской области, ветераны войны и труда, выступили с заявлением о необходимости организовать Ошскую автономную республику в раках Киргизской ССР.

Несомненно, причины, породившие ошский конфликт, уходят корнями в далекое прошлое, когда жившие по соседству кочевники-скотоводы и оседлые земледельцы периодически вступали в споры из-за земельных владений. Серьезные разногласия между различными этническими группами вызвало и искусственное разделение Средней Азии на республики с четкими границами в ходе национально-государственного размежевания 1924 г.

Однако безусловным толчком к открытым столкновениям 1990 г. стало то обстоятельство, то число сельско-городских мигрантов во многих районах Киргизии, а в особенности в Ошской области, достигло к этому времени критической массы, а повышение социальной активности населения этого района было связано тогда с политическими событиями, имевшими отношение к переменам в государственной системе.

События в Оше начинали разворачиваться по сценарию, ранее имевшему место в 1989 году в Бишкеке, т.е. с требований представления участков под застройку. Однако вследствие сильного земельного голода эти события приняли другой оборот. С апреля 1990 г. в Ошской области появилось неформальное общество «Ош аймагы», которое провозгласило основной целью совей деятельности обеспечение земельными участками для жилищного строительства тех, кто не имеет жилплощади, что нашло самую активную поддержку у киргизской рабочей и учащейся молодежи, прибывшей из сельской местности. На первом же собрании начали собирать заявления о предоставлении участков от жителей Оша. К 20 апреля набралось более 5 тыс., а к середине мая — более 7 тыс.

27 мая состоялся митинг, в котором участвовало около 5 тыс. человек. Они требовали предоставить им землю, угрожая в противном случае массовым самозахватом (в отличие от Бишкека, вокруг Оша плотным кольцом расположены пахотные орошаемые земли принадлежащие колхозам и совхозам). Власти области объявили о намерении выделить под застройку часть территории одного их колхозов и двух микрорайонов. Однако собравшиеся требовали предоставления им территории другого колхоза — им. Ленина, в котором 95% колхозников составляли узбеки. После долгого обсуждения было принято решение в пользу «Ош аймагы». Собравшиеся, предполагая образовать чисто киргизское поселение, отметили свою победу традиционной киргизской церемонией: они зарезали на месте будущего заселения лошадь и поклялись не отступать от «завоеванной земли».

Не следующий день на том же самом месте собрались узбеки-ошане, недовольные принятым властями решением. Они требовали создания автономии и придания узбекскому языку статуса государственного. Одновременно более 700 киргизских семей, проживавших на частных квартирах у узбеков, были выгнаны хозяевами на улицу. 21 мая республиканская комиссия отменила решение о выделении земель колхоза им. Ленина. Вместо 320, как планировалось ранее, на колхозную территорию претендовали уже до 10 тыс. «застройщиков». Под строительство решено было предоставить земли трех других хозяйств. Однако 4 июня на двух концах спорного поля колхоза им. Ленина — 30 га поливных земель — собрались толпы узбеков и киргизов. Несмотря на обращения властей. Страсти накалялись, тем более что на других законно отведенных территориях (более 600 га) процесс выдачи земли не был отрегулирован. У людей возникло подозрение, что их обманывают. К вечеру скопление людей еще более возросло. Стало очевидно, что драка неминуема. Милиционеры открыли огонь. Киргизы и узбеки двумя различными маршрутами двинулись к городу, учиняя по пути погромы и избивая людей. В последующие дни, привлекаемые активно распространяемыми слухами, что «все киргизское население Оша истреблено», в город потянулись вооруженные киргизы из сельской местности. Такие же слухи распространялись и об «истреблении узбеков».

Массовые столкновения происходили и в Узгене (среди горожан киргизов было 15%) — между приезжей киргизской молодежью и городскими узбеками. 5 июня город был «очищен от приезжих» — практически всех киргизов заставили покинуть Узген. Массовые узбекские погромы начались в сельских районах области, а именно в тех населенных пунктах, где киргизы составляли большинство, в частности — в Мирза-Аки. Там разбили временное пристанище беженцы из Узгена. Ситуацию удалось взять под контроль только 6 июня, когда были введены части Советской Армии.

Ошские события привели к отставке тогдашнего руководителя республики А. Масалиева. Год спустя ситуация в области продолжала оставаться нестабильной. Не были решены жилищные проблемы, отмечался высокий уровень безработицы. (В 1991 году летом кровопролитные столкновения между киргизами и узбеками в Ошской области повторились. — Ред.).

 

Перенаселенность сельской местности как источник межэтнических конфликтов.

Киргизия располагает определенным набором минеральных (в частности, осуществляется добыча и обогащение ртути и сурьмы в районе Алайского хребта, полиметаллических руд и природного урана на севере) и энергетических ресурсов (последних, впрочем, не хватает, часть их импортируется). Однако, по оценкам экспертов, шансы республики интегрироваться в мировую экономику низкие; единственно потенциальная сфера — это сельское хозяйство. Традиционно в рамках СССР республика специализировалась на разведении тонкорунных и полутонкорунных пород овец, лошадей и крупного рогатого скота. В настоящее время основная статья киргизского экспорта — натуральная шерсть.

Сельскохозяйственные угодья занимают ныне 10 млн. га, т.е. около полвины территории этого горного государства. Причем пашня занимает 14, а пастбища — более 80%. За последние 50 лет поголовье скота возросло втрое, при этом развитие скотоводства по-прежнему носило экстенсивный характер. Возросшая нагрузка на пастбища сопровождалась их бессистемным использованием, восстановительные работы не проводились. В 1986 г. насчитывалось 17 млн. голов скота в пересчете на овец, к 1990 г. — более 15 млн., хотя, по оценкам специалистов, в республике есть возможность прокормить только до 8 млн. овец. Избыток скота оказывает пагубное воздействие на окружающую среду. В отдельных хозяйствах в 1990 г. поголовье скота на 1 га превышало нормы в 2-3 раза. В результате хищнической эксплуатации пастбищных угодий при непомерно возросшем поголовье скота урожайность с гектара горных лугов понизились в некоторых районах в 2-3 раза, а проводимые полумеры по интенсификации скотоводства, в частности увеличение запасов кормов на зиму, желаемого результата не дали.

Не обращается должного внимания на главную причину критического роста антропогенной нагрузки на природную среду — относительное аграрное перенаселение (население больше, чем позволяют традиционные типы хозяйствования). С 1937 г. (именно в 30-40-е годы стало разрушаться традиционное скотоводство) население Киргизии увеличилось в 3,3 раза. Темпы естественного прироста у большей части населения (киргизов, узбеков) продолжают оставаться высокими и в 1991 составляли в сельской местности 26,6%. В 1993 г. на 1 жителя республики приходилось 0,31 га пахотных земель, 1,8 га пастбищ и менее трех голов скота в перечете на овец. По оценкам специалистов, для нормального существования одной традиционной скотоводческой семьи (в среднем шесть человек) требовалось 100-150 овец. В начале века у северных киргизов бедняками считались те, у кого было 20 овец, 1-2 лошади, 3 головы крупного рогатого скота. В 1930-е годы казахам и киргизам разрешалось иметь в личном пользовании до 100 овец, 8-10 голов крупного рогатого скота и столько же лошадей, 3-5 верблюдов. В начале 1990-х годов на 1 сельскую семью (только киргизскую) приходилось всего 24 га пастбищ, и это при том, что около половины угодий занимает общественный скот. Семья может держать до 10-12 овец (учитывая, что современный уровень интенсивности сельского хозяйства не многим выше традиционного).

Очевидно, что, с одной стороны, наращивание поголовья скота в республике ведет к невосполнимым экологическим последствиям, однако, с другой стороны, оно связано со стремлением жителей (по крайней мере сельских) обеспечить себе хоть в какой-то степени прожиточный минимум, поскольку в настоящее время заработки крайне низки и несоизмеримы с жизненными потребностями.

Следует также отметить, что горный ландшафт и отсутствие достаточных опыта и традиционных навыков земледелия не позволяют большинству киргизских семей (за исключением некоторых групп киргизов Ферганской долины, процесс оседания у которых шел еще в начале века), обеспечивать свои потребности интенсивным земледелием. Таким, к примеру, какое характерно для живущих в долинах узбеков и таджиков: оно дает до 40% всех доходов семье с орошаемого участка, не превышающего в среднем 0,15 га. На нем собирается до трех урожаев в год, и круглогодично в стойлах содержится несколько голов скота.

Не вызывает сомнений, что при современном уровне сельского хозяйства аграрное население Киргизии многократно превышает допустимые нормы. Показательно, что в этом государстве один из самых высоких уровней сельской безработицы. Незанятое население в основном сконцентрировано в сельской местности Нарынской, Ошской и Иссык-Кульской областей. Массовый отток трудоспособного населения из скотоводческих районов стал опаснейшей проблемой не только для экономики республики, но и для политической стабильности в ней. Миграции обусловлены не только безработицей, они связаны и с крайней неразвитостью социальной инфраструктуры в таких районах вследствие их труднодоступности, удаленности от городов, рассредоточенности населенных пунктов, бедности и недостаточной окупаемости хозяйств.

Наиболее многочисленны среди киргизских областей внутренние миграции из Нарынской области, населенной почти исключительно коренным скотоводческим населением, которое сохранило многие черты традиционного менталитета, исторически сложившиеся общественные отношения и социальные ориентации. В этой области, где нет промышленной инфраструктуры и ни одного высшего учебного заведения, где изо дня в день сокращается поголовье скота, формируются все новые волны мигрантов, переселяющихся преимущественно в густонаселенные районы Чуйской долины и Иссык-Кульской котловины. В хозяйствах Чуйской и Иссык-Кульской областей непомерно возрос наплыв желающих устроиться на работу. Причем принимают не всех, а только владеющих определенными специальностями.

Данный процесс порождает дополнительные проблемы и в без того трудоизбыточных районах, где наблюдается дефицит жилья. Воспитанные в духе традиционной системы ценностей, но вытолкнутые из привычной среды, эти люди, переселяясь в иные по хозяйственной ориентации сельские районы или в города, становятся, по существу, маргиналами. Происходит чрезвычайно болезненный процесс трансформации их сознания, обусловленный нарушением родоплеменных связей, которые играют в жизни традиционного общества важную роль. В результате меняются ценностные и поведенческие ориентиры человека. Лишь немногим удается адаптироваться к новым условиям жизни, у остальных формируется неприятие окружающего их мира и даже враждебное отношение к нему.

К концу 80-х годов в столице Киргизии оказалось большое количество выходцев из сельских районов, главным образом молодых рабочих семей, не имевших собственного жилья. В 90-е годы основную массу городских новоселов составили киргизы, покинувшие свои аулы всего год-два, а то и несколько месяцев назад. В 1991 г. численность мигрантов из сел в городские поселения внутри республики составляла 45,5 тыс. человек, на территорию Бишкекского горсовета переехало из сел около 17 тыс. А за одни только первый квартал 1993 г. общая численность сельско-городских мигрантов внутри республики превысила 30 тыс. человек, большинство из которых осело в Бишкеке.

В апреле 1989 г. в Бишкеке произошел самовольный захват земель не имевшей жилья киргизской молодежью.

В этом массовом выступлении участвовало до 30 тыс. человек. Стремясь разрядить ситуацию, власти достаточно быстро легализовали эту акцию, выделив по 5 соток тем, кто был признан нуждающимся в жилье. Первая волна «застройщиков» состояла в основном из людей, проживших в Бишкеке 5-10 лет и имевших специальность и образование. Они обладали высокой социальной активностью и стремились к самоорганизации. В ходе кампании по захвату земли ими было создано объединение «Ашар» (в переводе на русский язык соответствует слову «помочи»). Целью его была помощь застройщикам в сооружении жилищ, оно включало с себя более 5 тыс. семей и в 5онце 1990 г. получило республиканский статус. Движение «Ашар» стало первой официальной оппозиционной правительству организацией. Его деятельность распространилась на различные районы республики. «Ашар» первым поставило вопрос о принятии закона о языке и заявил о необходимости отметить годовщину восстания 1916 г., охватившего тогда многие районы Средней Азии и имевшего антироссийскую направленность. В 1990-1992 гг. эта организация немало сделала для обеспечения нужд застройщиков, нередко вступая в конфронтацию с тогдашним правительство, а в январе 1990 г. организовала массовый митинг против переселения в Киргизию вынужденных мигрантов из других республик (тогда распространился слух о прибытии армянских беженцев) и предоставления им квартир. На митинге был выдвинут лозунг об отставке республиканского руководства.

После событий января 1990 г. появилась идея создания в Бишкеке национальной демократической организации. В апреле того же года возникла радикальная партия национального возрождения «Асаба» (обозначение киргизского боевого знамени), которую поддержали агрессивно настроенные сельские мигранты, главным образом последней волны. «Ашар» и «Асаба» выступили инициаторами создания Демократического движения «Кыргызстан» (ДДК), выступавшего за отделение от СССР, за введение поста президента и за избрание президентом А. Акаева. Однако после реализации этих задач внутри движениям наметился раскол.

Благоприятная реакция правительства на первые захваты земли повлекла за собой новые захватнические акции. Возможно, памятуя о поддержке со стороны организаций «Ашар» и «Асаба» на выборах, правительство А. Акаева предоставляло все новые и новые участки земли и выделяло застройщикам бюджетные ассигнования. Были организованы новые объединения застройщиков «Кек-Жар» («Зеленое поле»), «Келечек» («Будущее»), «Бишкек». Подобные структуры возникли и в Оше. В феврале 1992 г. президент приняла Указ о материальной и моральной поддержке приезжающей в города киргизской сельской молодежи.

Вследствие проводимой политики поток мигрантов в города быстро возрос, изменился и его состав. Среди недавно приехавших сельчан преобладали те, кто не имел ни жилья, ни работы, а часто — и специальности. Они были наиболее агрессивно настроены, отвергали сотрудничество с правительством. Характерное для движения «Ашар», и ориентировались на националистические партии типа «Асаба».

Остается только предполагать, в какие формы может вылиться ожесточенность выходцев из сельских районов, ведущих полунищенское существование. Чем дальше, тем меньше оно способно включиться в общественное производство. И это при том, что состояние экономики Киргизии не позволяет в данный момент сколько-нибудь серьезно изменить обстановку, создать новые рабочие места, интенсифицировать сельское хозяйство.

Практика показывает, что агрессивность подобных, во многом люмпенизированных слоев населения в бывшем СССР в первую очередь направлена на лиц других национальностей. В Бишеке это русскоязычные жители. В частности, одно из программных требований партии «Асаба» — это «выравнивание социально-экономических условий жизни коренного и других групп населения», хотя неясно, каким образом предполагается достичь полного выравнивания.

Мелкие земельные споры, не имеющие заметного общественного резонанса, вспыхивают в Киргизии, как и в других государствах Средней Азии, довольно часто. Некоторые из них длятся по много лет и могут перерастать из микроконфликтов в локальные и даже межреспубликанские.

Так, в другом районе Ошской области — Баткенском с начала 1980-х годов тлеет конфликт между таджиками и киргизами. Последние, постепенно переходя от полукочевого скотоводства к оседлому образу жизни, теснили на орошаемых участках местных земледельцев-таджиков, причем плотность населения там быстро увеличивалась и вследствие высоких темпов рождаемости того и другого населения. Таджики Исфаринского района Ленинабадской области Таджикистана в течение многих лет использовали на правах аренды под пастбища около 10 тыс. га земель Баткенского района Ошской области. В ходе отдельных столкновений 1989 г. исфаринцы стали требовать включения этих земель в состав своего района. Фактически речь стала идти о пересмотре межреспубликанских границ. Впоследствии этот конфликт, как и многие другие, перешел в латентную форму, а причины, вызвавшие его, сохраняются.