ФОТО: Медина:
Опубликовано: Военно-промышленный курьер:
Игорь Панкратенко
Окончание. Начало читайте.
В российско-саудовском взаимодействии есть сфера, которая развивается весьма динамично. Стремясь обеспечить себе ключевую роль в суннитском мире, закрепить за собой статус высшего авторитета в вопросах веры в Аллаха – создателя и управителя всего сущего, Саудовская Аравия осуществляет активное проникновение в мусульманскую умму России.
Опасные плоды
Сегодня в РФ зарегистрированы и функционируют филиалы и представительства саудовского благотворительного исламского общества «Ибрагим аль Ибрагим», исламский культурный центр, содержащийся в основном на деньги Эр-Рияда.
С инициативой возведения мечети и исламского культурного центра в Москве выступил в 2008 году владыка КСА Абдалла, заявивший тогда: «Если российские власти смогут предоставить земельный участок, то Саудовская Аравия возьмет на себя финансирование строительства».
А недавно пришло сообщение из Казани, где состоялось открытие Библиотеки имени Хранителя двух Святынь Короля Абдаллы бин Абдель Азиза Аль-Сауда на базе Российского исламского университета. Средства на реализацию проекта опять-таки выделил Эр-Рияд. Для участия в церемонии открытия прибыли чрезвычайный и полномочный посол КСА в России Али Хасан Джаафар и заместитель министра культуры и информации страны Абдель Азиз бин Салих бин Салама. И совершенно незамеченной осталась информация об интересном предложении королевских чиновников правительству одного из субъектов РФ – рассмотреть возможность обмена уполномоченными, которые бы представляли интересы Татарстана и Саудовской Аравии «на местах».
Не менее интересен, думается, и следующий факт: Исламский университет в саудовском городе Медине, куда раньше российские студенты направлялись по линии Духовных управлений мусульман России, в последнее время предпочитает набирать будущих абитуриентов самостоятельно, через своих специальных представителей в российских регионах.
Необходимо, правда, отметить, что власти КСА ныне обеспокоены увеличивающейся активностью своих граждан, преступивших границы официальной исламской идеологии королевства – ваххабизма (саляфизма). Член редколлегии «Дар аль Хаят» Дауд аш-Ширьяни совершенно справедливо замечает по этому поводу: «Не приходится сомневаться в том, что Саудовская Аравия противостоит политическому бунту. До сих пор ей удавалось не использовать в его подавлении армию, поскольку этот бунт развивался под поднятыми молодежью религиозными лозунгами, которые, впрочем, мало чем отличаются от религиозных лозунгов самого саудовского государства».
Однако вот в чем вопрос: если сама официальная идеология КСА формирует людей, представляющих проблему для официального Эр-Рияда, то стоит ли ожидать, что эта же идеология, привнесенная на российскую почву, даст исключительно мирные плоды?
Прагматичный подход
Подводя итог рассмотрения российско-саудовских отношений, хотел бы процитировать весьма показательный, на мой взгляд, обмен речами, состоявшийся в мае прошлого года на встрече одного из руководителей Госдумы – известного специалиста по энергетике Валерия Язева с представителями депутатской группы Консультативного совета Саудовской Аравии. Позиции сторон в вопросах развития сотрудничества он характеризует достаточно ярко.
Коллаж Андрея Седых
Валерий Язев: «Мы считаем Саудовскую Аравию приоритетным государством для сотрудничества. И мы с удовлетворением отмечаем тот факт, что по ключевым позициям во внешней политике у нас сходные позиции. Речь идет о палестинском и израильском вопросе, ядерной программе Ирана. Создана группа дружбы с Консультативным советом Королевства Саудовская Аравия. Сегодня ведущие российские энергетические компании работают с Саудовской Аравией. Однако к числу нерешенных вопросов я бы отнес низкий товарооборот, который составляет всего полмиллиарда долларов в год».
Мохаммад бин Аль-Салим, глава делегации депутатской группы Консультативного совета Королевства Саудовская Аравия по связям с Федеральным собранием РФ: «Саудовская Аравия всегда стремилась и стремится к развитию отношений со всеми мирными государствами. В том числе с Россией, которая является постоянным членом Совета Безопасности ООН… Нас также интересуют обмен опытом законотворческой работы и развитие гуманитарных контактов, в частности в области образования.
От имени главы меджлиса аш-Шура мы хотели бы передать приглашение председателю Госдумы и представителям депутатской группы Госдумы по связям с меджлисом аш-Шура посетить Саудовскую Аравию».
Если это и продвижение вперед, то лишь первый шаг.
Считаю, что изложенных мной фактов вполне достаточно для того, чтобы сформулировать следующие выводы: российско-саудовские отношения сегодня – это весьма прагматичное партнерство, построенное на признании наличия хоть и совместных, но весьма ограниченных по характеру интересов. Оно носит временный характер и не имеет перспектив развития сверх сотрудничества в определенных, весьма узких границах.
Автор этих строк полностью разделяет мнение Марка Н. Катца, высказанное в издании Mideast Monitor о том, что КСА не изменит своих отношений с третьими странами ради прогресса двусторонних отношений. С кем?
Саудовская Аравия – это своего рода «непотопляемый авианосец» Соединенных Штатов Америки на Ближнем Востоке, и правящая в королевстве династия никогда не откажется от данного статуса. Что и следует учитывать Российской Федерации.
Столь же сомнителен и выдвигаемый тезис о возможном особом партнерстве КСА – РФ в сфере экспорта энергоносителей, вплоть до перераспределения долей на этом рынке. Так, на страницах Foreing Affairs отмечалось: «Саудовская Аравия остается важнейшим партнером США в качестве поставщика энергоносителей с Ближнего Востока и гарантом стабильности этих поставок. Россия имеет возможность расширить свое влияние на некоторых европейских и азиатских рынках, но никогда не сможет заместить Ближний Восток в качестве основного поставщика нефти для всего мира».
По сходной цене
Так что же понимает Саудовская Аравия под совместной координацией внешней политики и каких шагов в этом отношении ожидает от России? Вот здесь как раз особых секретов нет, достаточно посмотреть на хронику событий в Персидском заливе за два последних месяца.
Ввод контингента GCC (Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива) в Бахрейн по факту означает переход этой страны под внешнее управление КСА. Более того, как справедливо подчеркивают исследователи, прямое вмешательство в дела Бахрейна означает усиление консервативных элементов в самой Саудовской Аравии и отказ от курса короля Абдаллы выступать верховным арбитром на полуострове, используя ненасильственные методы, что называется, давя авторитетом.
Но как оказалось, GCC не обладает достаточными возможностями для умиротворения всего Аравийского полуострова. На грани взрыва Оман и Йемен, Катар участвует в операциях против Ливии. Эр-Рияд все активнее втягивается в противостояние с Сирией на стороне оппозиции тамошнему президенту Башару Асаду. При этом обстановка и в самом королевстве, и в странах GCC, и даже в «замиренном» Бахрейне очень далека от идиллической и грозит взрывом.
В подобных условиях главным сейчас для саудитов, решивших закрепить свою гегемонию в Заливе и разделаться с ненавистным им Асадом, является «иранское направление».
4 апреля в ходе экстренной встречи GCC, которая прошла в Эр-Рияде, участники осудили действия Тегерана, который, по их мнению, осуществляет вмешательство во внутренние дела государств Персидского залива. Кроме того, по сложившейся традиции Иран обвинили в заговоре с целью подрыва национальной безопасности арабских стран.
Не буду разбирать обоснованность сего демарша. Это тема отдельного разговора. Важно другое – Саудовской Аравии сейчас необходимо, чтобы Россия:
- пересмотрела контракты на поставку вооружения и военной техники Сирии, прекратив отправку ВВТ по уже заключенным соглашениям (здесь, кстати, позиция королевства совпадает с требованиями к Российской Федерации Израиля);
- оказала давление на Иран в вопросе ограничения его возможной активности в Персидском заливе или как минимум поддержала возможное ужесточение санкций против Тегерана, вопрос о которых будет вынесен в ООН под каким-либо «благовидным» предлогом, например неуступчивости Исламской Республики в вопросах национальной ядерной программы. (Кстати, повод найдется всегда. А если и не найдется – будет сфабрикован.)
Именно таким в общих чертах КСА видит координацию российско-саудовских внешнеполитических усилий и дальнейшее совершенствование и развитие отношений.
Что Эр-Рияд готов предложить взамен? Анализ в экономической и военно-технической сфере позволяет сделать вывод: со своей стороны королевство предложит России разовую финансовую выплату от трех до пяти миллиардов долларов (впрочем, если сумма и окажется несколько большей, сути это не поменяет). Она может быть оформлена в виде инвестиций или еще каким-нибудь образом (вплоть до предоставления Москве определенных технологий или военной техники, к которой нынешнее российское руководство питает вполне объяснимую слабость). Но это будет именно разовая сделка, которая не наложит на КСА никаких политических или экономических обязательств в дальнейшем.
Повторю еще раз: российско-саудовское партнерство носит временный характер и не имеет перспектив развития сверх сотрудничества в определенных, весьма узких границах.
Исходя из этого, перед Кремлем и московским Белым домом сегодня стоит вопрос: либо сохранить отношения со стратегическими партнерами в регионе, которыми являются Иран и Сирия, либо единовременно получить денежную компенсацию за утрату этих отношений. Иными словами – принять или не принять принцип «Новый разовый друг лучше старых двух».
Опыт решения подобной дилеммы есть. Достаточно вспомнить, что Россия еще в 2009 году была готова разорвать контракт с Ираном на поставку С-300, но хотела получить взамен передовые израильские технологии в области беспилотных летательных аппаратов. Однако в Иерусалиме выражали опасение, что переданные ноу-хау быстро окажутся в руках китайцев.
Позже, в октябре 2010 года израильский концерн «Таасия авирит» заключил соглашение с российскими компаниями из Оборонпрома на поставку комплектующих для БПЛА, а за месяц до этого президент Дмитрий Медведев подписал указ «О мерах по выполнению резолюции СБ ООН за номером 1929 от 9 июня 2010 года», в котором, в частности, оговаривался запрет на передачу Ирану зенитных ракетных систем С-300.
Какой выбор будет сделан на сей раз? Ставшее привычным для современной российской внешней политики стремление действовать, основываясь не столько на соображениях геополитических реалий, сколько в ожидании «морального одобрения Запада», предполагает, что между «старыми друзьями» и «новыми деньгами» Россия выберет все же деньги.
