Яков Шустов
В прошедшую субботу, 23 октября, в «Московской школе управления Сколково» прошел Форум М:Э.Р. (Москва: Экономика Реинкарнации). В анонсе этого мероприятия можно было прочесть предупреждение: «Форум М.Э.Р. – общественное, не политическое и не правительственное мероприятие. Выступления представителей политических партий и объединений, а также сотрудников правительственных структур не запланированы». И действительно форум прошел без несмешных клоунов с давно протухшими идеологическими кричалками. Но на нем было много инновационного, недаром для его проведения выбрали Сколково. Инновации начинались с терминологии, одна «презумпция несносности» чего стоит, и заканчивались «детской комнатой» для пришедших на форум с чадами. Конечно, видевшим муниципальную повседневность в культурных странах, форма проведения форума не явилась неожиданностью, но московских жителей, привыкших к «казенщине» нашей «общественной жизни», она порадовала.
Назначение нового мэра, это, прежде всего, надежда москвичей на то, что жизнь в Москве будет новая. Как сказала ведущая форума Марина Хрусталева из «Архнадзора»: «Сегодня у нас праздник – праздник Шанса Москвы на возрождение». Тут возникает вопрос. Восемнадцать лет правления Лужкова все знали, что Москва строится, Москва хорошеет. Но оказывается, строилась и хорошела другая Москва, которая к подлинной Москве имеет отношение лишь в том смысле, что хорошела она на месте Москвы настоящей. Собственно о «москвоциде» и был демонстрируемый в рамках форума фильм Андрея Лошака «Несносная Москва». Собранные вместе, кадры развалин и разрушений, производили столь же гнетущее впечатление, как человеческие тела, сгребаемые бульдозером в Освенциме.
Цель проведенного форума состояла в том, чтобы перевести борьбу за сохранение города в несколько другое русло, нежели то, в котором она шла до сих пор. В анонсе было сказано, что выступающие на форуме «последовательно докажут, что осознанная капитализация экономического, социального и символического потенциала исторической городской среды позволит вернуть Москве конкурентоспособность, а москвичам – обрести достойное качество жизни». То есть, если раньше аргументы сохранения исторической застройки апеллировали к некоей абстрактной области сохранения исторической памяти, например это XVII век, тут бывал Бунин, то теперь с властью пытаются говорить на языке коммерции: здание XVII века привлечет туристов, а «новодел» по его мотивам нет.
Александр Привалов говорил, что надо ковать железо, не отходя от кассы. Теперешней, новой московской власти нужны «быстрые и почти бесплатные победы». А иначе, зачем выкорчевывали Лужкова. А добиться их, «быстрых и почти бесплатных» проще всего в области градоохранительства. Известно, что «ломать, не строить». А запретить ломать еще проще. Недаром, первое, что сделал Ресин, оказавшись временным хозяином Москвы, это остановил «вандализм» на лужайке Никсона.
Наиболее интересным было выступление Рустама Рахматуллина, координатора «Архнадзора», ставшего недавно членом комиссии при Москомнаследии. Он назвал защитников исторического облика Москвы «неподвижной оппозицией» — «наследие стоит, и мы стоим за него. Все прочие позиции и оппозиции вращаются вокруг этого. И если позиция городского руководства будет совпадать с нашей неподвижной, в хорошем смысле консервативной, позицией-оппозицией, это будет замечательно». Требования прекратить уродовать Москву это не требования какой-то группы людей, а требования законности.
Далее господин Рахматуллин продолжил мысль господина Привалова о потере Москвой имперского статуса. Привалов говорил, что классическая столица аккумулирует средства, для собственного расцвета и престижа, а Москва для того что бы дать заработать неизвестно кому. С точки зрения же Рахматуллина, «провинциализация» столицы связана с изменившейся архитектурной парадигмой: «Никогда Москва не называлась голицынской или долгоруковской, она всегда называлась александровской или екатерининской или николаевской, даже когда государи были в Петербурге. Никогда архитектура не называлась голицынской или долгоруковской. Она называлась елизаветинским барокко, александровским ампиром, екатерининским классицизмом». А когда московский стиль-гегемон называется лужковским, то это, несомненно, признак провинциализма. Столице надо вернуть ее столичность, а не строить «опричные замки» вроде Москва-сити. Культуролог Владимир Паперный поделился с присутствующими взглядом «постороннего» на происходящее в Москве. Кто будет решать, профессионалы или общество, что сносить или строить. Профессионалы говорят — мы! Потому что у нас нет гражданского общества. Но гражданское общество состоит из ежеминутных поступков всех людей. Один умный американец сказал, что «главная ошибка рекламщика это недооценка интеллекта потребителя». Так и снобизм московских архитектурных светил, неконструктивен даже с экономической точки зрения. Закончил Паперный свое выступления словами о бессмысленности идеи мести. Он призвал не сносить церетелевского Петра, потому что по глупости это похоже на идеи перестройщиков снести все сталинские высотки, как символ проклятого «совка».
Таким же «посторонним», как и Паперный, был канадский архитектор Рем Коолхаас. Он, кстати, тоже был спикером форума, но виртуальным. Коолхаасу, по его словам, нравиться Москва как поле «архитектурной битвы». Война между сохранителями и разрушителями определяет облик Москвы. Конечно, это взгляд гражданина мира, но и его надо учитывать. Особенно восхитила Коолхааса отреставрированная гостиница «Украина», где бились «ампир советик» и постмодернизм, взаимоистребив положительные моменты и оставив прекрасный в своем уродстве китч.
Еще выступал Руслан Байрамов с проектом «Этномир». Это такой этнографический диснейленд, который начали строить в городе Боровске под Калугой. Глядя на компьютерные избы карелов и юрты ненцев, сразу вспомнилась настоящая «воронья слободка» — дача Муромцева. Какой этнографический клад она представляла для изучения племен московских! Но… не уберегли.
Форум, несмотря на полный зал, не получил отклика от коллективной «княгини Марьи Алексеевны» — ЖЖ. Если и были отзывы, то исключительно. А жаль. Ситуация сейчас очень благоприятная. Недаром в фойе здания, в котором проходил форум, стояли специальные щиты с портретами «10 передовиков мэрского труда», очевидно как пример господину Собянину. Но общество привыкло к другому. Вот , что Собянин – это Ежов, что воспринимается на «ура». Если написать, что «Собянин – Дракула», то восторгу будет больше, так как Дракула известен всем, а Ежов только аудитории Радзинского. Но, слава Богу, все идут на не поводу пессимизма, а по пути реализма, что и доказал замечательный форум в Сколково.
Опубликовано: Русский журнал:
