ФОТО: Пресс-служба ФПС ФСБ России: Пограничники РФ на Памире, 1999 год
Опубликовано: Собянин А.Д. Стоит ли Памир русских денег и сил? // Профи. 2000. № 3-4. С. 19-21:
Александр Собянин
Присутствие России в Таджикистане (201-я мотострелковая дивизия, Группа пограничных войск ФПС России, поставки военной техники и т.д.) — дорогое для современной России удовольствие. Стоит ли оно таких людских и материальных затрат?
Да, потому что:
1) Памир ограждает Россию от боевиков Ферганская долина — самая густонаселенная территория бывшего СССР, где плотность населения местами превышает 400 человек на квадратный километр. Среди населения узбекских городов Наманган, Андижан, Маргелан, Коканд и других сильны антиташкентские и антикаримовские настроения.
Если боевики Исламского движения Узбекистана в этом или следующем году сумеют пробиться из горных районов в любой из этих городов, неминуем взрыв, который эхом отдастся не только в Узбекистане, но и в соседних государствах и приграничных областях России. Держать границу по горным ущельям и перевалам дорого, но дешевле, чем держать оборону на российско-казахском рубеже в случае победы экстремистов в Средней Азии.
Поэтому присутствие России в Бадахшане служит безопасности Российского государства.
2) Наркотики: плотина или наводнение
Сейчас талибы в Афганистане контролируют свыше 30% мирового производства наркотиков и около 65% поставок героина и анаши в Европу. Основные пути доставки наркотиков в Европу лежат через Бадахшан, Среднюю Азию, Россию.
За последние несколько лет в Сибири и крупных городах Центральной России наркотики стали серьезной проблемой. Пока, худо-бедно, но пограничники удерживают «золотые трассы» Хорог-Ош и Хорог-Душанбе, хотя в последние несколько лет пути наркотиков стали уходить от контроля — из Бадахшана в таджикский Каратегин, затем в киргизскую Алайскую долину, затем по любому из перевалов к Ошу. Уход России из региона приведет к тому, что ручейки наркоторговли превратятся в ревущие бурные реки, потому что талибы как боевая сила однозначно сильнее правительственных войск среднеазиатских государств. Поэтому присутствие России в Бадахшане защищает наши города от потока наркотиков.
3) Выходы к ключевым для России странам
Ни Азербайджан, ни Киргизия, ни Казахстан не являются полноценными «местами встречи» цивилизаций, «евразийским мостом» и тому подобное. Это не более, чем почтовые станции Шелкового пути. В Азии лишь два региона действительно влияют на то, что происходит во всех окружающих государствах, — это таджикский Памир и китайский Синьцзян. Больше ста лет назад Россия крепко встала на Крыше Мира1, чтобы когда-нибудь спуститься вниз по другому ее склону — в индийский Кашмир и китайский Кашгар. Пусть не сейчас. Важно — уйдя с Памира, обратно Россия не вернется. На ключевое место придут другие.
4) «Болевые точки» соседних государств
У каждого из окружающих Памир государств есть свои «болевые точки». Для Афганистана и Пакистана это проблема разделенных пуштунов (которые представлены в основном в движении Талибан), для Китая — угроза создания независимого исламского государства в Синьцзяне, для Индии — проблема возвращения мусульманского Кашмира (две трети территории которого сейчас под контролем Пакистана). Помогая Таджикистану удерживать афганскую границу от экстремистов и наркодельцов, Россия имеет возможность малыми силами влиять на связанные с этим процессы. Но, уйдя из Бадахшана, не стоит рассчитывать на то, что впредь с нашими интересами будут считаться. Зато можно быть уверенным, что те, кто придут вместо нас на Памир, будут вмешиваться в развитие событий в сфере наших интересов. Случись новая гражданская война в Таджикистане, или приход к власти Исламского движения Узбекистана, отделение Южной Киргизии от Северной — и в Российскую Федерацию хлынут миллионы беженцев. Поэтому уход из Бадахшана будет означать для нас серьезные экономические и политические проблемы, а также необходимость принимать волны новых переселенцев.
5) Ресурсы
На геологической карте СССР, где было отмечено распределение полезных ископаемых, в глаза бросались два белых пятна: Памир с Тянь-Шанем и Северо-Восточная Сибирь. Именно эти два региона современные американские геологи выделяют как наиболее перспективные для разведки и добычи. Среди других горных систем ни исхоженный геологами Кавказ, ни малоисследованные Гималаи не могут тягаться с этими кладовыми. Лишь крохотная часть богатств горного края была освоена в конце советского времени — построенный в узбекском Зеравшане горнообогатительный комплекс (золото, полиметаллы, уран) является теперь экономической опорой узбекской независимости. Сейчас у России, как и у Таджикистана с Узбекистаном, нет денег на разработку месторождений Памира и Тянь-Шаня, но в случае ухода ее с Памира доступ к этим ресурсам будет для нас закрыт окончательно и навсегда.
6) Китайско-Киргизская железная дорога (ККЖД)
Современный уровень развития горнопроходческой техники позволяет решить проблему прокладки железной дороги из южного Синьцзяна в Киргизию (далее через существующую железную дорогу в Узбекистан, Россию и Европу). Трасса ККЖД (Кашгар — долина реки Кызыл-Су — пограничный пункт Иркештам — Сары-Таш — Гульча — Ош — Андижан) позволит решить массу проблем для целого ряда государств: закрепить экономически власть Пекина в мусульманских (тюркских) регионах КНР, оживить торговлей самую короткую ветку древнего Шелкового пути (сейчас работают северный путь через Казахстан и еще более долгий морской путь), но самое главное — позволит России все-таки извлекать прибыль из своего присутствия в регионе, прекратит войну в Таджикистане, укрепит власть Ташкента над населением Ферганской долины и положит конец торговле наркотиками, которая сейчас является единственным средством выжить для памирцев.
Неразрешимая проблема
Решение всех вышеперечисленных задач невозможно без серьезных изменений в российской политике. Сейчас в Среднюю Азию наезжают все больше российские дипломаты, а исторически по Шелковому пути должны двигаться генералы и купцы, которых пока что оттуда благополучно выдавливают.
Серьезное препятствие состоит в том, что российская политика на Памире не является единым и последовательным целым. Обращаться же в Душанбе, Пекин, Кабул и т.д. можно лишь тогда, когда Москва решится перейти от латания дыр в рваном сюртуке государственной безопасности к пошиву богатого «халата».
Разрешимые препятствия
Только, если будет мир и стабильность в Бадахшане, Москва и Бишкек смогут вести разговор с Пекином о ККЖД. Эта железная дорога сделала бы возможной разведку и добычу полезных ископаемых на Крыше Мира. В случае ее постройки ни одно приграничное государство не рискнет уже «отстать от поезда», отрезая себе путь в международное сообщество экспортом войны и наркотиков. В этом случае РФ сможет малыми деньгами решить проблемы собственной безопасности и резко расширить свой рынок. Когда-то Россия и Англия договорились между собой и, не беря в расчет мнение Кабула и Пекина, выделили Афганистану «Ваханский коридор» (часто его называют «Афганский коридор») — узкую полоску от 30 до 50 километров современной афганской провинции Бадахшан. Китай лишь в 1963 году примирился с этим фактом. ККЖД открыла бы для России доступ к индийско-китайскому рынку в два с половиной миллиарда человек, где, в отличие от США и Европы, наши прмышленные товары пока еще конкурентоспособны.
1 Слово «Памир» традиционно переводят как «Крыша мира», но означает оно
«летовка, летнее пастбище» («па» на восточно-иранском — «наверху»,
«верхний», «мир», «мр», — «зеленая трава», сравни русское
«трава-мурава»).
