ФОТО: Кадр из фильма «Белое солнце пустыни»
Опубликовано: Собянин А.Д. Раз, два, три, четыре, пять, ваххабит идет искать. «Абдулла, а что, если Сухов вернется?» //
Александром Дмитриевичем Собяниным, заместителем главного редактора журнала «Профи», использованы материалы из «Профи», журнала «Центральная Азия и Кавказ», «Независимой газеты» с приложениями, «Караван» (Казахстан) и «Дело №» (Киргизия), сайтов ; ; ; ; , ,
Александр Собянин
Раз, два, три, четыре, пять — это пять государств Центральной Азии. В порядке убывания экономической и военной мощи: Узбекистан, Казахстан, Туркмения, Киргизия, Таджикистан. Как живут они сегодня, когда и товарищ Сухов ушел в Россию, и ваххабиты в количестве неимоверном нежатся под белым солнцем пустыни? Кто из них имеет больше шансов стать жертвой террористов, и почему? Попробуем вычислить.
Основной целью боевиков-исламистов, по всей видимости, является Узбекистан. Самая лучшая ситуация с точки зрения безопасности государства — у Туркмении. Но все по порядку.
1. «Возвращение эмира» (Узбекистан)
Уч-Кудук — три колодца
Уран и золото — два стратегических товара, с которыми независимый Узбекистан вышел в свое время на мировой рынок. Преуспевающий Навоийский горнометаллургический комплекс вблизи Зеравшанского оазиса, где работают жители городов Уч-Кудук, Навои, Зафарабад, Заравшан, — яркий пример ставки, которую президент Каримов сделал при создании экономической базы узбекской независимости на крупные инвестиционные проекты. Особые условия и государственная поддержка позволили НГМК не только выжить, но и внедрить в производство новейшие горнорудные технологии, в частности, разработанную здесь же экологичную безреагентную технологию добычи урана методом подземного выщелачивания, которая не требует разработки залежи шахтным способом. Результат — токийская биржа признала золото Узбекистанского аффинажного завода эталонным, а уран, который получают из бедной учкудукской руды, — один из самых дешевых в мире по себестоимости.
Такой же крупный инвестиционный проект, как НГМК или Бухарский нефтеперерабатывающий комбинат, — узбекистанско-корейское СП по производству легковых автомобилей «УзДэуавто», гордость президента Каримова. СП было создано на базе недостроенного в советское время предприятия по выпуску тракторных прицепов в городе Асака (бывш. Ленинск) Андижанской области. Соглашение о создании СП (со сроком действия 99 лет) было подписано в августе 1992 года после визита узбекского президента в Южную Корею. 51% акций принадлежит корпорации Daewoo, а 49% — Республике Узбекистан в лице ассоциации предприятий машиностроения «Узбекистанавтосаноат». Сейчас стоимость автозавода составляет $660 млн, из которых 260 млн — прямые инвестиции Daewoo. Окончательная же стоимость автозавода может превысить $1,2 млрд. Предполагается, что с выходом на проектную мощность завод будет выпускать 200 тысяч автомобилей в год.
Однако есть основания полагать, что подобные мощности останутся невостребованными. Дело в том, что при планировании развития Daewoo в Узбекистане ставка делалась на значительный экспорт в страны СНГ, прежде всего в Россию. С самого начала эта стратегия столкнулась с трудностями. Намеченного роста продаж автомобилей Daewoo в самом Узбекистане так и не произошло, а в 1998 году началось и вовсе их снижение. Ставка на российский рынок была изначально неверной, поскольку вскоре после пуска завода в Андижане модель Nexia стали собирать на автомобильном заводе «Красный Аксай» (Ростов-на-Дону). В конце 1998 года и в Таганроге на местном комбайновом заводе был налажен серийный выпуск автомобилей по корейским лицензиям, с проектной мощностью 120-150 тысяч машин в год. Причем, в отличие от Узбекистана, в России сборка осуществляется исключительно из импортных деталей. В силу ряда психологических причин такие машины вызывают гораздо большее доверие покупателей.
Ташкент — город хлебный
Сейчас мало кто знает о том, что до революции преобладающей сельскохозяйственной культурой в Узбекистане были зерновые. Однако внедрение новых сортов и применение удобрений развивались быстрее в хлопководстве, за счет чего уже к 1913 году урожайность туркестанского хлопка превысила индийские и бразильские показатели. Уже тогда крупные землевладельцы включились в «хлопковый бум» и начали сокращать посевы пшеницы и риса. А при советской власти хлопок стал фактически монокультурой, окончательно истощившей земли и подорвавшей экологию республики.
Существует четкая зависимость между увеличением производства хлопка в Узбекистане и падением урожайности зерна. В двадцатых годах урожайность зерновых в УзССР превышала показатели черноземной полосы РСФСР, и Ташкент справедливо называли «городом хлебным». Но уже в 1910-1930-е годы под хлопок отводилось все больше посевных площадей, в хрущевскую эпоху это начало происходить за счет лучших поливных земель. К 1990 году занятые им площади выросли в полтора раза по сравнению с 1960 годом. Новые образцы техники, селекционные лаборатории, производство удобрений — все работало только на «белое золото». Если в период НЭПа хлопок потреблял около 30% агроресурсов Узбекистана, то к 1970 году — половину. Неудивительно, что уже в 1980-е годы начались процессы деградации — истощались почвы, поля покрывались солью. Из-за превысившего все нормы применения пестицидов на хлопковых полях в бассейне реки Сыр-Дарьи по сей день не соответствуют санитарно-гигиеническим требованиям 100% (!) питьевой воды Каракалпакии, а в Ферганской долине — самом густонаселенном месте на пространстве бывшего Союза, где плотность населения достигает местами более 400 человек на км2, — сотни женщин так и остались бесплодными или производили на свет детей с серьезными аномалиями внутриутробного развития.
При этом в советское время Узбекистан так и не получил собственной базы для текстильного производства. Считалось, что разделение труда между регионами — основа социалистической организации хозяйства. Сегодня, как и тридцать лет назад, узбекские производители вынуждены сбывать хлопок в Россию. Но если в советское время это делалось по копеечной цене, то сейчас Узбекистан строго придерживается обратного принципа: заниженные закупочные цены на хлеб и завышенные на «белое золото». Такая политика поначалу представляется разумной — дешевый хлеб позволяет выжить населению при уровне заработной платы $28-35 в месяц, а дорогой хлопок дает деньги в казну. Тем не менее, с учетом таможни и налогов узбекский хлопок стал невыгоден для российских предприятий, и один из крупнейших заводов этого профиля — Ивановский ХБК — вынуждено теперь закупать сырье в Пакистане и Китае.
Границы на кодовом замке
Мактааральский (по-узбекски — Пахтааральский) район Казахстана дважды за советскую эпоху переходил «из рук в руки». Еще чаще от него отчуждались в пользу соседей пастбища. Решающим фактором в борьбе за «подданство» было умение казахской или, наоборот, узбекской администрации договориться с Москвой. Когда же административные границы превратились в государственные, под узбекско-казахские отношения оказалась заложена мощная мина. Один из последних примеров ежегодного весеннего роста напряженности в районе — избиение шестью узбекскими пограничниками казахского чабана Абдраима Сыздыкова возле аула Багыш. Узбеки потребовали от пастуха, который пас овец на территории Казахстана, документы. Таковых не оказалось, и доблестные стражи границы избили «нарушителя» прикладами калашниковых.
Сейчас Мактааральский район представляет собой казахстанский анклав на узбекской территории. Правительство Казахстана планирует построить мост через Чардарьинское водохранилище, чтобы связать район с основными землями. Однако это — лишь паллиативное решение проблемы. Ее настоящие причины коренятся в стремлении сильного Узбекистана пересмотреть прочерченные в советское время административные границы. Узбеки и казахи боролись за лидерство в регионе со времен Рашидова и Кунаева — генсеков местных компартий, — но после исчезновения Союза соперничество перешло и в сферу общественного устройства. Казахстан избрал либеральный путь развития, со свободным рынком, приватизацией и максимально возможным невмешательством государства в жизнь общества. Результатом стали относительно благоприятный инвестиционный климат и достаточно стабильная валюта. В Узбекистане сохранилась высокая степень контроля над экономикой и жизнью общества со стороны властей. За счет этого стало легче управлять системой в целом, включая решение вопросов социального обеспечения, безопасности и обороны, но свободы и права граждан значительно пострадали. Как в добрые старые времена, в любой ситуации, когда беседу могут перехватить незваные посторонние, граждане Узбекистана спешат восславить мудрость своего правителя (с той разницей, что в советское время не доверяли телефону, а сейчас стало опасно откровенно высказываться еще и по электронной почте).
Напомним, что Узбекистан превосходит Казахстан по количеству населения — 23, 349 млн человек против 15, 750, — и оснащенности вооруженных сил (после раздела СССР ему отошли самые крупные куски двух военных округов, Среднеазиатского и Туркестанского). Правда, ВВП Узбекистана в 1997 году составил всего $14,733 млрд против казахских 22,172 млрд, но в Узбекистане рекордно низкая заработная плата и больше успешно развивающихся крупных проектов. Кроме того, здесь нет ни «русского вопроса», ни сильной внутренней оппозиции в лице бывших премьеров или министров.
Отличия в экономиках предопределили появление специфически узбекского явления -пятикратной разницы между официальным и рыночным курсом сума, вызванной тем, что правительство Узбекистана не могло позволить себе вгонять неподготовленное к рынку население в жесткие рамки жизни на «официальную» зарплату. Эта последняя составляет сегодня $25-30, а с учетом реальной покупательной способности — и того меньше. Однако население не голодает, а президент Каримов пользуется массовой поддержкой. Причина этому — его курс на региональное лидерство, светская форма правления, поддержка «традиционного» ислама и жесткая борьба с ваххабитами.
В отличие от казахской, узбекская армия имеет реальный боевой опыт, приобретенный во время прошлогоднего «выкуривания» боевиков из Баткенского района Киргизии. Именно поэтому на провокации, подобные избиению чабана, активисты казахских националистических движений «Алаш» и «Азат» никак не реагируют. Случись что-нибудь подобное на границе с Россией, самым мягким следствием стало бы пикетирование посольства. Вряд ли в будущем события на узбекско-казахской границе будут складываться в пользу Казахстана. Однако компромиссное решение, при котором изменение границ в пользу Ташкента не упоминалось бы, позволит Казахстану сохранить лицо и на некоторое время преодолеть неприязнь по отношению к соседу.
Ваххабит идет искать
Конечно же, термин «ваххабиты» изначально неверен. Сам по себе фундаментализм ваххабитов (салафитов) не связан как явление с терроризмом и экстремизмом. Однако этим уточнением сейчас можно уже пренебречь, так как термины «ваххабизм», «ваххабиты» прочно вошли в языковую практику как обозначение именно крайних, военно-террористических форм исламизма (хотя одновременно так называют и настоящих ваххабитов, стремящихся к «истокам веры»). С таким же успехом можно напоминать о том, что термин «либерал-демократы» не подразумевает сторонников В.В. Жириновского.
Ваххабиты в Узбекистане появились давно. На иорданские и саудовские деньги были открыты подпольные мусульманские школы в Намангане, Маргелане, Коканде и других городах Ферганской долины. Ваххабиты гордятся тем, что вместе с узбеками в них учились «герои-чеченцы». Особенно гордятся Салманом Радуевым. В 1992 году узбекские власти арестовали тысячи сторонников мусульманских партий и движений, таких, как «Адолят», «Эрк», «Бирлик», «Ислам лашкорлари», «Адамийлик ва инсонпарварлик». В 1997 году ваххабиты перешли к убийствам офицеров МВД и госслужащих, после чего на них обрушились еще более жесткие репрессии, которые вынудили террористов скрываться в Таджикистане или уходить в подполье.
Вскоре цели исламистов поменялись. Благодаря их смычке с зарубежными покровителями, вместо «свержения режима Каримова» основной целью стало создание исламского государства в Туркестане — общетюркского по национальному составу.
Горная война воинов-интернационалистов из ИДУ
Горная война никогда не начинается весной. Любые серьезные боевые действия требуют подготовки, растягивающейся на месяц-полтора. Если в условиях равнины такую подготовку можно начать уже в апреле, то в горах в это время еще холодно и нет «зеленки», скрывающей передвижения вооруженных людей. Именно поэтому любое вторжение с гор начинается, как правило, только в августе. Времени для достижения цели в этом случае мало, потому что отступить на зимние базы нужно успеть до ноября, когда снег ляжет на перевалы. Горная война длится короче и идет ожесточеннее равнинной.
Уже второй год в Узбекистан в августе вторгаются боевики. Однако если в 1999 году боевиков удалось запереть в киргизском Баткене, то в этом году события приняли совсем другой оборот. Впервые со времен ликвидации басмачества Узбекистан подвергся вторжению с Афганистана.
На карте Узбекистан немного напоминает длинную неровную ленту материи, конец которой разорван на две полосы: длинная вьется между Казахстаном и Таджикистаном, ее неровный край уходит глубоко в территорию Киргизии; конец же короткой, как ножом, отрезан границей Афганистана. Обе полосы — самые уязвимые места всего Узбекистана, несмотря на то, что их площадь составляет очень небольшую часть территории республики. Однако именно на этой малой части узбекской территории находятся исторические и политическое центры Узбекистана — Бухара, Самарканд, Ташкент, Ферганская долина, — а также обитает большинство населения.
Свергнуть «режим Каримова» — не более, чем программа-максимум. Тактическая задача, для решения которой боевики приложат максимум усилий этим или следующим летом, заключается в создании на территории Киргизии постоянной военной базы.
Будучи искушенными в боевых действиях волками (многие прошли школу Афганистана и все — гражданской войны на таджикской территории), лидеры боевиков не могут не понимать, что даже если им удастся ворваться в Ферганскую долину, закрепиться там дольше, чем на несколько недель, они не смогут без массовой поддержки местного населения. Создание собственной укрепленной базы на территории соседней Киргизии или самого Узбекистана позволило бы убить сразу нескольких зайцев:
— перезимовать, не уходя в Афганистан, то есть сэкономить силы и время;
— подготовить «пятую колонну» в Ферганской долине и, если удастся, заложить фундамент для антиправительственного восстания;
— привлечь в свои ряды, вооружить и обучить тысячи недовольных «диктаторским режимом Каримова» (поэтому базы должны быть территориально близки к Узбекистану, афганские лагеря для этого не подходят).
Операция в Сурхандарьинской области в данному случае выступает всего лишь как маневр для связывания части правительственных войск, а вот база, о которой шла речь, если удастся ее создать, могла бы стать чем-то вроде раковой опухоли с собственной «кровеносной системой» — снабжение деньгами, оружием и продовольствием, привлечение новичков, рассылка во все стороны «метастазов» (эмиссаров и проповедников экстремизма).
Наличие в названии ИДУ слова «Узбекистан» не должно никого обманывать. Джумабай Намангони давно стал интернационалистом, и цель ИДУ и его покровителей из Пакистана и Саудовской Аравии также вполне интернациональная — создание «Ферганского халифата», естественно, наднационального, либо «Исламской республики Туркестан», как государства мусульман бывшей советской Средней Азии, куда помимо тюрков — узбеков, казахов, киргизов, войдут и таджики.
Если учесть, что 201-я мсд и Группа ФПС РФ стоят либо в Горном Бадахшане, либо вокруг Душанбе, а территория Каратегина продолжает слабо контролироваться и остается заповедным местом для исламистских групп, подготовленных на тренировочных базах в Афганистане и Пакистане, то всерьез не стоит воспринимать заверения официального Ташкента, что «боевики выдавлены в горы», «окружены» и т.д. Если же осенью им удастся до наступления холодов закрепиться в Ошской области или на юге Узбекистана, 2001 год рискует стать для режима Каримова последним…
2. «Станем к варягам спиной…» (Казахстан)
Элита
В Казахстане можно выделить три олигархические группы:
«Придворная» при президенте Н.А. Назарбаеве (группа Тимура Кулибаева и Нуржана Субханбердина). Эта группа сложилась вокруг «Казкоммерцбанка», председателем правления в котором является Субханбердин. В группу входят «Казтрансойл», президент которого — зять Назарбаева Т. Кулибаев, «Народный банк», группа компаний «Акцепт», «Алаутрансгаз», «Казахстан темир жолы», «Казфосфор», Ассоциация финансистов, частично «Казахтелеком», «Эксимбанк», «Шелковый путь — Казахстан» и т.д. Группа контролирует министерства государственных доходов, сельского хозяйства, транспорта и коммуникаций, труда и социальной защиты, энергетики, индустрии и торговли, Казначейство. СМИ представлены газетой «Время» и журналом «Континент». В будущем группа намерена получить контроль над трубопроводными (газовыми и нефтяными) проектами.
Группа «наместника» Рахата Алиева, старшего зятя Назарбаева. Не столь сплоченная, как предыдущая, по причине большого числа госчиновников. Дарига Назарбаева и советник президента Утемуратов курируют группу на предмет соблюдения интересов назарбаевской «семьи». В группу входят руководители Таможенного комитета, Комитета налоговой полиции и национальной безопасности, «Казатомпрома». Группа контролирует «Казатомпром», «Сахарный центр», сеть АЗС «Мобил», «Мангистаумунайгаз», «Нур-банк». СМИ группы: телеканал «Хабар», НТК, КТК, газеты «Новое поколение», «Панорама», «Караван», лучшие веб-сайты по Интернет-ресурсам Казахстана. Таким образом, все самые влиятельные СМИ страны подконтрольны Рахату Алиеву. При этом он не находится в оппозиции по отношению к первой группе — скорее, выступает как консервативный противовес более агрессивной и рискованной игре Кулибаева и Субханбердина. На Западе Алиева прочат в преемники Назарбаева, приводя в пример добровольную передачу Ельциным власти Путину. При этом там мало кто понимает, что Алиев сам по себе не сможет удержать власть. Стоит президенту «добровольно» передать бразды правления зятю, как тут же их перехватит кто-нибудь третий — тот, кто сейчас, несомненно, слабее Назарбаева, но вполне способен справиться с зятюшкой.
Группа «опричника» А. Машкевича (А. Машкевич, А. Ибрагимов, П. Шодиев). Начала свое существование с деятельности братьев Черных (группа TWG). После отставки А. Кажегельдина с поста премьер-министра добилась ухода TWG из Казахстана. Ей покровительствует сам президент Назарбаев, а также председатель Комитета по госимуществу М. Раханов, глава администрации президента С. Калмурзаев и секретарь Совета безопасности М. Тажин (никто из вышеперечисленных в саму группу не входит). Группа контролирует «Казхром», «Алюминий Казахстана», завод ферросплавов в Аксу, Евроазиатскую энергетическую корпорацию, Евразийский банк. СМИ представлены газетой второго плана «Экспресс-К».
Крупнейшие компании — такие, как «Тенгизшевройл» (нефть) и «Испат-Казмет» (цветные металлы), «Соколовско-Сарбайское горно-обогатительное производственное объединение» и другие — не контролируются олигархами. Как правило, ими руководят назначенцы непосредственно Назарбаева.
«Казахстанский миллиард» и черное золото
В свое время весь Советский Союз поднимал казахстанскую целину. Возможно, в ущерб менее затратному российскому Нечерноземью. Так или иначе, в конце концов урожайность новых земель достигла миллиарда пудов (16 млн т) в год. Ежегодно наступал тот летний день, когда местная администрация гордо отчитывалась перед Центром: «казахстанский миллиард засыпан в закрома Родины».
Развал СССР повлек за собой быстрое падение производства зерна в Казахстане, которое продолжается по сей день. Основные факторы упадка бывшей житницы: неразбериха, неизбежная при насильственной переориентации сельхозпроизводства на фермерский путь, и резкое сокращение госдотаций без введения рыночных закупочных цен. Учитывая, что в Казахстане не отлажена система банковского кредитования сельского хозяйства, ни у фермеров, ни у коллективных хозяйств нет средств на приобретение техники, удобрений, химикатов, качественного семенного материала. Если в 1992 году в Казахстане под пшеницей было 22, 6 млн га, то в 1996 — только 17,2 млн. При этом в 1992 году было собрано 33,427 млн т, а в 1996 году — 12,807 млн т этой культуры. Урожайность упала почти в два раза (с 13,2 до 6,5 центнеров с гектара в 1992 и 1996, соответственно). Окончательный удар по сельскому хозяйству Казахстана нанес азиатский кризис 1998 года, который повлек за собой двукратное падение цен на здешнюю пшеницу, с 10 000 до 5 000 теньге за тонну. Та что о «казахстанском миллиарде», видимо, придется забыть и надолго…
А платежеспособный спрос в реальном секторе экономики генерируют чуть более десяти корпораций. Это крупные экспортеры топлива и сырья — «Казахойл», «Казтрансойл», «Харрикейн Кумколь Мунай», «Шымкентнефтеоргсинтез», КЕГОК, «Испат-Кармет», корпорация «Казахмыс», «Казцинк», «Алюминий Казахстана», Усть-Каменогорский титано-магниевый комбинат и ТНК «Казхром». Нужно заметить, что ситуация с нефтью в Казахстане не вполне ясная, хотя и лучше азербайджанской. Если в последнем случае обещанные огромные средства так и остались на бумаге (американцы даже 607-й поправки, которая запрещает государственную помощь Азербайджану, не желают отменять), то Казахстан продолжает качать нефть. Как представляется, развитие проектов, намечаемых совместно с Китайской национальной нефтяной компанией, не менее перспективно, чем уже существующий «Тенгизшевройл».
Однако гладко, как известно, только на бумаге. Разведанных запасов нефти в Казахстане на 10 млрд баррелей, неразведанных, как утверждает казахская сторона, — еще 85 млрд. Запасы газа достигают 1,5 трлн м3. При таких солидных ресурсах Казахстан, тем не менее, не имеет развитой инфраструктуры газодобычи, что откладывает эпоху расцвета этой отрасли еще на несколько лет.
Кто такие жузы и с чем их едят
Как известно, каждый казах принадлежит к одному из трех жузов, или крупных родовых объединений: улы (старший), орта (средний), киши (младший). Названия «младший», «средний» и «старший» означают место в общественной иерархии и никак не соотносятся ни с численностью, ни с местом расселения родов. В географическом смысле, земли старшего жуза простираются от границы Семиречья до юго-западной границы Казахстана и соседствуют с землями узбекистанских каракалпаков, территория среднего жуза (занимающего самую большую площадь) — это центральный Казахстан, а родовые объединения младшего жуза традиционно населяют северо-запад страны, на границе с оренбургскими и уральскими казаками.
Динамика кадровых перемещений показывает преувеличение роли жузов в жизни Казахстана. Принадлежность к чьей-либо команде или олигархической группе весит гораздо больше. Возможно, большое количество публикаций о жузах в российской прессе — не более чем дань моде искать «этнорелигиозные» истоки конфликтов. Принадлежность к определенному жузу играет действительно важную роль при выборе супруга, в отношениях с соседями, в политических предпочтениях, словом, в быту. На уровне большой политики или бизнеса жузы не так важны. Конечно, их непременно упоминают, когда тому или иному демагогу требуется вывести людей на улицы. Но это уже совсем другая история.
Пугачевское восстание
По данным казахского Комитета по статистике и анализу, в 1997 году казахи составляли 50,6% населения республики, а русские — 32,2%. По данным фонда ИНДЕМ (Россия), это соотношение на самом деле равно 39% против 41%, тогда как 20% — представители других национальностей. Кто бы ни был прав, в Средней Азии «русский вопрос» особенно остро стоит именно в Казахстане.
19 ноября 1999 года местные СМИ ошеломили жителей республики известием о предотвращении попытки государственного переворота в Усть-Каменогорске — областном центре Восточного Казахстана. Было задержано 22 террориста, из них 12 — граждане России, остальные — граждане Казахстана. Захват «пугачевцев» произошел в тот момент, когда члены группы собирались… покинуть Казахстан, не найдя поддержки у русскоязычного населения! Трое подсудимых — Чернышев, Семенцов и Бардин — заявили во время судебного процесса, что на допросах к ним применяли не разрешенные законом методы воздействия. Семенцова, в частности, обливали кипятком и даже пытались удушить с помощью противогаза. Задержанным было предъявлено обвинение по ряду статей УК РК, в том числе по ст. 168 — «насильственный захват или насильственное удержание власти», — предусматривающей лишение свободы сроком от 10 до 15 лет.
Стоит еще раз подчеркнуть, что в Восточно-Казахстанской области русское население проявило должную осторожность — не пошло с «пугачевцами» ни на какие контакты. Однако атмосфера секретности, которую власти создали вокруг процесса, привела к тому, что постепенно местные жители стали считать мятежников чуть ли не героями (ничего подобного до их ареста не наблюдалось). Так что, если сейчас все пиаровские «призы» достались спецслужбам Казахстана, то после суда у России будет возможность отыграться, поместив в центр внимания общества не сомнительную группу и еще более сомнительную защиту ею «русских интересов», а объективно имевшиеся нарушения прав заключенных, в частности, применение к гражданам России недозволенных методов следствия. Иными словами, занять ту же позицию, которая была успешно использована государством в деле о преследованиях русских ветеранов-антифашистов в Латвии.
«Не брат ты мне больше…»
Бывший премьер-министр Казахстана Акежан Кажегельдин перестал считать президента Назарбаева своим руководителем. И неудивительно — сторонников Кажегельдина бросают в тюрьму, на них совершаются покушения. Пути к примирению с бывшим боссом больше нет. Режиссер знаменитой «Иглы» Рашид Нугманов, который живет сейчас во Франции и является членом исполкома возглавляемой Кажегельдиным Республиканской народной партии Казахстана (РНПК), был арестован 24 мая в аэропорту Алма-Аты. Против его брата, бизнесмена, было открыто уголовное дело по обвинению в неуплате налогов. На другого члена команды бывшего премьер-министра — руководителя ИАЦ «Евразия» (Москва) Игоря Побережского — 25 мая в Москве было совершено покушение. В Алма-Ате по обвинению в «незаконном хранении оружия» были осуждены бывшие руководители службы охраны Кажегельдина — подполковник А. Афанасенко и майор С. Ибраев. Повезло только лидеру социал-демократического движения «Орлеу» Сейдахмету Куттыкадаму — его «всего лишь» засняли в бане с любовницей и успешно опозорили перед обществом.
А все оттого, что неосторожные люди не так давно заговорили: быть, мол, Кажегельдину следующим президентом после батюшки… Наблюдатели предполагают, что президент Назарбаев, быстро осознав серьезность «угрозы Кажегельдина», отдал приказ старшему зятю Рахату Алиеву эту угрозу ликвидировать. Именно Алиев вел закрытое заседание межведомственной группы по «работе» с оппозицией.
Кажегельдинский информационно-аналитический центр «Евразия» (www.eurasia.org.ru) является самым посещаемым сайтом по постсоветской Средней Азии. Расположенный в Москве ИАЦ «Евразия» рассматривается рядом аналитиков как «площадка молодняка» для выращивания антиназарбаевской оппозиции и пользуется достаточной симпатией ряда влиятельных общероссийских газет. Для России в данный момент бороться «против политических репрессий в Казахстане» означало бы поддержать претензии Кажегельдина на власть в стране. Именно так наверняка отреагируют казахские СМИ, а СМИ отечественные вряд ли смогут провести в ответ достаточно мощную контр-кампанию.
«Абдулла, а что, если Сухов вернется?»
Все постсоветское время Казахстан усердно демонстрировал свою независимость от России: запрещал запускать российские ракеты с Байконура, продал американцам в рамках операции «Сапфир» (1994) 558 кг урана-235 с Ульбинского металлургического завода и т.п. Главное было показать: российские интересы тут никто учитывать не собирается.
Сейчас некоторые высшие чиновники Казахстана опасаются, что Россия попробует «вернуться в Казахстан», но совсем не теми методами, какими СССР когда-то распространял свое влияние в третьем мире. Россия, боятся в Казахстане, не станет возиться с поставками техники, оборудования, экспортом финансов, а примется просто отнимать собственность за долги. «Экибастузская ГРЭС-2, угольные разрезы… завтра это будет стратегический газопровод и нефтепровод. Это ставит Казахстан перед новым выбором, в том числе и политическим, потому что Россия будет возвращаться в Казахстан и через лоббирование тех партий, которые будут защищать ее интересы» (П. Своик).
Казахская сторона подозревает, что и в проекте смены Назарбаева на бывшего премьер-министра А. Кажегельдина без «руки Москвы» не обошлось. И напрасно: если опасения насчет собственности могут подтвердиться, то РНПК Кажегельдина — вряд ли та самая «такая партия», которой Россия доверит лоббировать свои интересы в Казахстане. РНПК есть чисто западный проект, созданный, чтобы вести бесконечные свары с Назарбаевым. А скупкой предприятий будут заниматься российские структуры — как государственные, так и частные.
Уйгуры, или Немного экзотики
Существенное отличие Казахстана от остальных среднеазиатских государств состоит в том, что террористы-ваххабиты его безопасности не угрожают. Зато головная боль Казахстана — это «Восточный Туркестан», или проблема уйгурского сепаратизма. Казахстан граничит на востоке с Синьцзян-Уйгурским автономным районом КНР, где проживает 10 млн этнических китайцев (ханьцев), 7,7 млн уйгур, 1 млн казахов, 200 тыс. киргизов, 60 тыс. узбеков и 40 тыс. таджиков. Уйгуры, кроме того, живут в самом Казахстане (185 тыс. чел.), Узбекистане (14 тыс.) и Киргизии (11 тыс. — данные 1989 года).
Сейчас Синьцзян — самое больное место Китая. Многие считают, что, если чему-нибудь и суждено разрушить Поднебесную, то это будет сепаратизм уйгур. В Китае многие подозревают Запад в поддержке данного движения и считают, что Астана продолжает западную политику, подстрекая сепаратистские настроения среди китайских казахов. Между Китаем и Казахстаном постоянно курсируют тысячи «шоп-туристов», а попросту — челноков. Благодаря этому казахи в Казахстане и Синьцзяне имеют неограниченные возможности для общения.
Независимые мусульманские государства в Восточном Туркестане (нынешний Синьцзян) были окончательно присоединены Китаем в результате «Западного похода» 1880 года. А уже в 1930-х годах СССР помогал Китаю подавлять здесь уйгурское восстание, укрепляя тем самым и свои позиции в регионе. С подавлением уйгурского восстания погибли надежды казахов на восстановление независимого государства в Восточном Туркестане. Как и в начале века, сегодня в «уйгурском вопросе» Россия не имеет права занимать ту же позицию, что и Казахстан, — у нее слишком много проблем на дальневосточной и южносибирской границах, чтобы портить отношения с сильным южным соседом.
Кроме всего прочего, в будущем для России чрезвычайно большое значение будут иметь нефте- и газопроводы в Китай, в том числе из Каспийского региона. Если в отношении трубопровода Баку-Джейхан-Супса российские компании и государство единодушны: нужно не только вести нефть через Россию, но даже газ Туркмении пытаться провести через российскую систему, иными словами, навязывать российское лидерство в каспийских проектах, — то в отношении Китая такого согласия нет. А зря. Китай, в отличие от США, заинтересован не в лидерстве, а в «живых» нефти и газе, то есть в гарантированных больших закупках. Ради развития перспективнейших российско-казахских трубопроводных и транспортных проектов России, возможно, придется в будущем играть сложную игру, маневрируя между антикитайской позицией Астаны и собственными интересами.
3. «Троллейбус идет на Восток» (Туркмения)
Дороги решают все проблемы…
Туркменбаши («отец туркменского народа») рекомендовал каждому из руководителей сделать своей настольной книгой туркменский национальный эпос «Горкут Ата», возраст которого — около полутора тысяч лет. «Воспеваемые героем этого эпоса скромность, верность долгу, честное служение народу и стране должны каждодневно напоминать облечённым властью об их ответственности перед родиной…». В российской прессе отношение к Ниязову Сапармураду Атаевичу достаточно насмешливое. Причина — культ собственной личности, который президент Туркмении с удовольствием поощряет.
Культ культом, но, как ни крути, Туркмения занимает наилучшую, из всех среднеазиатских государств, позицию, если сравнивать нынешнее экономическое положение с уровнем жизни в советское время. С 1992 по 1998 год доходы населения здесь снизились всего в 1,1-1,3 раза. Этим Туркмения в основном обязана богатым природным ресурсам. Нефть здесь добывали еще в советское время, а залежи газа (4,4 трлн м3, что лишь немного меньше российских) начали разрабатывать уже при независимости.
В данной статье не стоит заострять внимание на традиционной теме всех пишущих о Туркмении: на нефти и газе. Достаточно сказать, что по вопросу раздела богатств Каспия Туркмения, в отличие от Азербайджана и Казахстана, способна влиять на позицию как Ирана, так и России. По последним сообщениям прессы, «АООТ «АК «Транснефть» ведет переговоры с Туркменией и Казахстаном о возможности строительства трубопровода, который пройдет по территории России, Казахстана и Туркмении в Иран и будет иметь выход к Персидскому заливу. В настоящее время создана российско-туркменская рабочая группа, которая изучает возможности нового экспортного маршрута. АК «Транснефть» при этом еще не обсуждала вопрос строительства трубопровода с Ираном, но намеревается провести переговоры в ближайшее время. По мнению специалистов «Транснефти», строительство трубопровода по новому маршруту может поставить под сомнение необходимость строительства нефтепровода Баку-Джейхан» (опубликовано 22.08.2000 СКРИН «Эмитент»). По нашему мнению, не просто «поставит под сомнение», но непременно прекратит: любой крупный проект Туркмении по поставкам газа и нефти, будь то российский путь, путь через Иран к Персидскому заливу, или самый сложный и одновременно самый перспективный путь через Афганистан и Пакистан в Китай непременно похоронит всякую надежду на получение прибыли от проектов с участием Турецкой Республики. Речь идет о том, что, по всей видимости, экономические интересы получения прибыли транснациональными компаниями окажутся сильнее политических интересов американского государства контролировать Каспийское море турецкими руками и идеологией пантюркизма.
Традиционно Туркменская ССР входила в геоэкономическую зону «Кавказ-Каспий». Территория долгое время управлялась из Баку и административно относилась к Прикаспийской области. У ориентации на Каспийский регион и на транспортировку нефти по Каспию была своя оборотная сторона, плоды которой Туркмения в полной мере вкусила после распада СССР. Из всех среднеазиатских государств она осталась с наихудшей транспортной системой. В советское время из одного туркменского населенного пункта в другой зачастую ездили через Узбекистан. Сейчас это довольно сложно, а развитие экономики без сети национальных авто- и железных дорог вообще невозможно. Ниязову удалось решить эту проблему, изыскав иностранных инвестиций на сумму более $1 млрд. Эти деньги будут истрачены на строительство железных дорог Ашгабат-Дашховуз (Ашхабад-Ташауз), Ашгабат-Туркменабат (Ашхабад-Чарджоу) и ряда других.
Исключительно важен для понимания будущей политики Туркмении внутренний смысл постройки дорожной системы: страна переориентируется с Каспия на восток. В отличие от выхода во внешний мир через море, азербайджанские порты и далее Кавказ, уже начало функционировать южное направление — в виде газопровода от Даулатабадского месторождения в сторону Афганистана, далее до пакистанского Гвадара. Туркмено-афгано-пакистанский газопровод сейчас перестал строиться из-за войны в Афганистане, однако работы будут возобновлены при первой же возможности, поскольку в них заинтересованы сразу несколько государств — Пакистан, Иран и Китай, куда в перспективе должны дотянуться нитка газопровода и параллельный нефтепровод.
Дополнительная сложность заключается в том, что строительство вступает в противоречие с интересами Индии. Дело в том, что выход газопровода из Пакистана в Китай предполагается через Азад Кашмир, чью принадлежность Пакистану Индия не признает. Однако не исключено, что именно газопровод станет средством решения проблемы и ослабления напряженности в регионе. Уже сейчас бурное развитие туркменских транспортных проектов фиксирует изменения в геоэкономике. В частности, функционирует путь до иранского города Мешхед, который индийцы и пакистанцы намерены в скором будущем использовать как перевалочный пункт для своих грузов при их следовании по маршруту Южная Азия — порты Персидского залива — Иран — Туркмения — Европа (через порты Каспийского моря или, вероятнее всего, Россию). В этом случае монополия Суэцкого канала будет серьезно подорвана. Несомненно, подобное развитие событий было бы исключительно благоприятно для России.
Следует ожидать, что после личной встречи Путина и Туркменбаши в Ашхабаде и принципиальной договоренности о закупках туркменского газа последует неизбежное сближение российских и туркменских интересов. Видимо, будут достигнуты договоренности по ценам на транспортировку газа через российскую трубопроводную систему. Вряд ли также Россия станет возражать против сближения Туркмении с Ираном. Возможно, что охлаждение отношений между Туркменистаном и Российской Федерацией в конце августа отражает лишь внутрироссийскую борьбу различных кланов, желающих «сидеть» на туркменском газе. После того, как Газпром и Итера окончательно (вполне возможно — полюбовно, к обоюдному интересу) согласуют свои позиции, все трения между Туркменией и Россией снова уйдут в небытие.
… даже неразрешимые
По данным МВД Туркменистана, в 1998 году в республике было уничтожено 2,3 т героина и 7,7 т опия. Не такие уж большие цифры — талибы явно предпочитают таджикский путь в Европу туркменскому. Граница с Афганистаном — самая протяженная в Туркмении (более 800 км), и именно через нее, в районе Мары, осуществлялась большая часть поставок военной техники и грузов во время афганской войны 1979-1989 годов. Объяснение простое: здесь рельеф местности ниже и условия получше, чем на афгано-узбекской и, уж тем более, на афгано-таджикской границе.
Как известно из «Белого солнца пустыни», воинственные кызыл-баши, эпоха которых во многом определила менталитет современного туркменского народа, не признавали таких условностей, как прочерченные людьми границы, и доказывали это делом как бухарскому эмиру, так и персидским войскам или красноармейским отрядам. Во время подавления басмаческого движения банды регулярно уходили в Афганистан и возвращались обратно, отдохнув и набрав новые силы. Даже в 1950-1960-е (!!!) годы кызыл-баши и белуджи, воевавшие со своими соседями в Афганистане, приходили к на советскую территорию отсидеться и пополнить запасы. Советскую власть они признавали и уважали во всех ее проявлениях, кроме государственной границы.
Туркмения — единственное государство в Средней Азии, которому смерти подобно ссориться с какой бы то ни было властью в Афганистане. И в то же время это единственное государство, которому вряд ли угрожают ваххабиты. Парадокс, но только кажущийся. Ваххабитам незачем свергать власть Туркменбаши и насаждать в Туркмении исламское государство. Ибо Движение Талибан демонстрирует завидный прагматизм и понимание современного геоэкономического расклада. Потрясающие темпы роста производства наркотиков на территории Исламского Государства Афганистан (ИГА) показывают, что Межведомственная разведка Пакистана никогда не режет куриц, несущих золотые яйца.
Для талибов Туркмения и есть такая курица, настоящий подарок судьбы. Если получать доходы с Узбекистана, Таджикистана или Киргизии талибы смогут только после свержения тамошнего руководства, то в отношении Ашхабада такой необходимости нет. Никто в здравом уме не станет загонять Туркменбаши в угол, дабы он в отчаянии не присоединился к сонму постсоветских президентов, ожидающих как манны небесной прихода российских войск. Туркмения нужна талибам «живой». Туркмения — это газ, это стабильность, это дороги к портам Каспия и городам Узбекистана. Туркмения стоит того, чтобы уважать ее законную власть, и этим летом, как и прошлым, ни один ваххабит не рискнет раскачивать трон под отцом туркменского народа, президентом Республики Туркменистан С.А. Ниязовым.
4. «Белый пароход, бегущий краем моря» (Киргизия)
Деньги у Юга, власть — у Севера
Юг и север Киргизии разделены горными хребтами на два практически не связанных друг с другом региона. До революции северные киргизы относились к Семиречью, а южные — к Фергане. Геоэкономически Юг (Ошская, Джалал-Абадская и Баткенские области) ориентируется на Ферганскую долину Узбекистана, а Север — на Казахстан и Россию (прежде всего, Урал и Южную Сибирь). Чтобы не допустить сепаратистских движений, президент Акаев сумел в свое время провести на вторые по значимости конституционные государственные посты представителей Юга. Одним из них был премьер-министр Н. Исанов, впоследствии погибший в автокатастрофе. Другой южанин, К. Жумалиев, занимал этот же пост меньше год и был смещен — ему удалось заработать себе дурную славу в рекордно короткие сроки.
Неудачные эксперименты Акаева любви к южанам на Севере не прибавили. Позволим себе процитировать кинорежиссера, депутата Жогорку Кенеша (парламента) Д. Садырбаева: «Нынешняя власть выбрала в элиту не самых выдающихся южан. Она умышленно назначила на ответственные должности интеллектуально и политически несостоятельных, туповатых питомцев юга, не способных вразумительно изложить собственную мысль; а те не справились с возложенным на них делом и, скомпрометировав и себя, и южан в целом, пустились восвояси… Южные кыргызы почти столетие находились под гнетом Кокандского ханства, что и предопределило в них известную пугливость, забитость и нерадивость. Печать проклятия такой психологии и поныне несут на себе все южане — и простой люд, и широко известные фигуры». Достаточно оскорбительная оценка для региона, дающего более половины национального продукта Киргизии.
В крохотной Киргизии более 50 районов и много областей. Много — потому что их число периодически меняется и в нем никогда нельзя быть уверенным. Например, в прошлом году Ошскую область, дабы ослабить влияние Узбекистана, разделили на Ошскую и Баткенскую. Еще раньше из Ошской области выделили Джалал-Абадскую. Как мы видим в России, чем мельче образования, тем меньше эффективность хозяйства и больше подчиненность центральному правительству. Сейчас Путин ради выхода из кризиса объединяет губернии (которые, будучи объединены, неминуемо станут более самостоятельны), а Акаев, наоборот, дробит административные единицы — пусть лучше пропадет пропадом хозяйство, чем Юг, неровен час, совсем отделится.
Зато о таких серьезных проблемах с экологией, как на Арале (Казахстан) или в низовьях Сыр-Дарьи (Узбекистан), в Киргизии не слыхали. Здесь проблема одна — перенаселенность. Конечно, с Ферганской долиной, где плотность населения более 400 человек на км2, Киргизию сравнить невозможно, но ведь и ландшафт предгорий Памира — не «золотая Бричмулла». Возможная максимальная плотность населения здесь, как и везде, регулируется основой сельскохозяйственного производства, в данном случае животноводческого. Главное место в рационе киргизов занимают мясо и кисломолочные продукты. Для нормального существования маленькой, по местным понятиям, сельской семьи из шести человек требуется 100-150 овец. Если в 1930-е годы разрешалось держать в личном пользовании до 100 овец на человека (!!), то сейчас на одну семью приходится не более 30 овец и несколько лошадей. Десять овец у сельской семьи — уже угроза голода, а таких семей немало. Причем из-за хищнической эксплуатации пастбищ, при непомерно возросшем поголовье скота, которое превышает нормы вдвое-втрое, урожайность с одного гектара горных лугов упала местами в разы.
Естественно, чем меньше скота у семьи, тем скорее молодежь будет «вытолкнута» в долину. Уезжают обычно в крупнейшие города Киргизии — Бишкек или Ош. Неудивительно, что первое общество самозахвата городских земель появилось в Оше уже в 1990 году. Эта группа — «Ош аймагы» — стремилась таким образом обеспечить прибывшую из села молодежь участками под жилье. Борьба разгоралась все сильнее и, когда «Ош аймагы» предъявила требования на земли пригородного узбекского колхоза, переросла в фазу насилия. Последовавшая резня в городах Ош и Узген унесла жизни более тысячи человек меньше чем за неделю.
Сегодня традиционно узбекские кварталы Оша окружены киргизскими новостройками — видимо, чтобы не допустить повторения тех событий.
Демократии надежный оплот
Интересно, что активисты 1990 года теперь поддерживают оппозиционные партии «Асаба» (Партия национального возрождения) и «Ар-Намыс» (Партия достоинства), которые борются против «трайбализма», «регионализма», «коррупции» и других бед, которые по их мнению, принес курс президента Акаева. Кроме этих партий, в Киргизии есть две коммунистических партии, Аграрно-трудовая партия, Республиканская народная партия, Прогрессивно-демократическая партия «Свободный Кыргызстан», Партия демократического движения Кыргызстана (ПДДК), Социалистическая партия «Ата Мэкэн», несколько достаточно влиятельных партий ветеранов-афганцев и даже женская партия.
Условно в Киргизии четыре влиятельных группы: президент, его сторонники и назначенцы; коммунисты; южане; молодая оппозиция. С последней Акаев так и не нашел общего языка, и она-то особенно рьяно выступает против «региональных, клановых, трайбалистских и иных формальных разделительных черт, мешающих объединению киргизской нации». Это самая шумная политическая группа. А фактически наиболее крепкая из трех оппозиционных Акаеву влиятельных групп — уже знакомые нам южане. Население Юга сильно политизировано; к тому же бывшего лидера компартии, южанина А. Масалиева поддерживают все коммунисты — и южные, и северные.
Есть ли основания для обвинений в «трайбализме» и коррупции? Вроде не больше, чем у людей… Да, действительно, брат президента Асанкул Акаев прошел в депутаты Жогорку Кенеша, будучи единственным кандидатом в избирательных списках своего округа. Так ведь зато свояченица президента Укен Исаева не была избрана депутатом вовсе — в ее округе вздумал баллотироваться сам Масалиев, тем разрушив картину единодушного волеизъявления избирателей.
Когда семьи президентов Назарбаева и Акаева породнились, «Комсомольская правда» прокомментировала свадьбу Айдара Акаева и Алии Назарбаевой так: «Отдалася я кыргызу по отцовскому капризу, в том расчет практический, геополитический». Торжества удались на славу — были и артиллерийский салют, и всенародное гулянье (что называется, «танцуют все»). Правда, внешний долг крохотной Киргизии, в основном, перед Россией, МВФ и МВБ, достиг $1,600,000,000, а реальная заработная плата врача составляет от 450 до 600 сомов ($9-12) в месяц. Передачи по радио о жизни «царских детей» (не дают, не дают покоя лавры британских принцев и принцесс…) народ при таких условиях слушает с неослабевающим вниманием.
Основной оппозиционер в Киргизии сейчас — бывший вице-президент Феликс Кулов. Политика, который из сторонника Акаева превратился в главного оппозиционера, обвиняют во многом: продаже в Китай трех Ил-86 и пяти Ту-154, а также больших партий цветного металла из Казахстана и России, поддержке гражданской войны в Таджикистане путем поставок оружия, в том числе нескольких танков, в связях с киллерами, убившими гендиректора «Лукойл-Киргизстан» Ю. Кольбаева, и других преступлениях.
При борьбе с Куловым полетели немаленьких размеров «щепки». Так, отмена контракта на поставку самолетов нанесла государству убыток в $250 тыс. Посредник по контрактам Кулова, фирма «Тосой» получила от китайской стороны крупный кредит ($2,500,000) под поставки цветных металлов. К тому времени, как было заведено уголовное дело и груз меди «Тосоя» задержан в аэропорту, часть кредита уже ушла в Узбекистану в оплату за поставки газа.
В результате металл сибиряки и казахи в Китай все равно продали — но уже без участия киргизов. В Таджикистан ушел груз «калашниковых», а танки отправить не успели. Более реальное преступление бывшего вице-президента — дела, связанные с деятельностью спецподразделения по борьбе с терроризмом «Калкан», основанного Куловым в бытность его министром национальной безопасности. «Калкановцев» подозревают в прослушивании разговоров высших руководителей Киргизии, имена которых не называются, и в том, что они вышли из-под контроля государства. Отличная спецаппаратура российского и западного производства, которой было оснащено подразделение, после ареста Кулова куда-то испарилась. Имена сотрудников секретного подразделения были официально раскрыты, что несет в себе опасность для их семей. Таким, не вполне цивилизованным способом руководство Киргизии пытается упредить правозащитный проект выдвижения лидера партии «Ар-Намыс» в качестве преемника президента А.А. Акаева.
Одновременно с Куловым в Киргизии был арестован ряд других популярных политических деятелей: завоевавший авторитет среди молодежи Д. Усенов, ректор Бишкекского университета О. Тургуналиев и популярный доктор К. Апас. Были проведены показательные гонения на телерадиокомпанию «Пирамида». За репрессиями против оппозиции стоят, как считают в Киргизии, министр национальной безопасности Т. Айтбаев и председатель ЦИКа С. Иманбаев, а также супруга президента Майрам (Мээрим) и прокурор республики Кожоналиев — «серые кардиналы» и вдохновители обрушившихся на сторонников «Ар-Намыса» репрессий.
В дни весенних праздников Курбан-байрам (16 марта) и Навруз (22 марта) киргизская оппозиция, вместо того, чтобы отдыхать, устраивала стычки с властями на улицах Бишкека, Таласа, в Кара-Бууринском районе. В ходе столкновений были захвачены в заложники начальник Кара-Бууринского РОВД и начальник райотдела Министерства национальной безопасности. Интересно, что такие эксцессы, как и захват в заложники замминистра МВД в 1999 году в Баткене, в целом для Азии не характерны. Они выражают киргизскую специфику, при которой руководители силовых структур до сих пор не боятся выходить навстречу толпе.
В какой-то степени в том, что киргизские газеты свободно обсуждают проблемы трайбализма, свадьбы царских детей и идеи Кулова, виноват сам Акаев — он слишком мягок по отношению к противникам. Кроме того, у казахов и киргизов сильны традиции кочевых народов, где всегда поощряется стремление молодых вождей бросить вызов старшим. Конечно же, перечисленные выше проблемы не являются монополией Киргизии. Они есть во всех среднеазиатских государствах. Подробное описание проблемы Кулова может создать впечатление, будто в Киргизии — настоящая диктатура. На самом же деле это едва ли не самое демократическое государство в бывшей советской Средней Азии. Автор дорого бы дал, чтобы посмотреть, как, например, какой-нибудь (не иначе, умалишенный!) узбек публично усомнится в беспредельной мудрости и неусыпной отеческой заботе президента Каримова…
Хороший сосед лучше родственника
Последние десять лет в Киргизии много говорят о «газовой войне», имея в виду страсть Узбекистана в самые холодные зимние месяцы перекрывать газопровод. При этом узбекская сторона обычно ссылается на задолженность Кыргызстана. Если добавить, что одновременно отключается горячая вода и иногда электричество, то происхождение термина «газовая война» понять несложно.
Между тем, по заведенному в советские времена порядку, осенью и зимой Киргизия создает запасы воды в водохранилищах, чтобы с наступлением весны передать их Узбекистану и Казахстану для посевов. При этом использовать воду для выработки электроэнергии невозможно — слишком мала скорость восполнения ее запасов. За воду Узбекистан не платит, поскольку не считает гидроресурсы собственностью Киргизии. В результате между двумя странами был выработан громоздкий механизм установления эквивалентов между кубометрами воды, киловаттами электроэнергии, которые можно было бы с помощью этих кубометров произвести, и объемом газа, которым Узбекистан компенсирует Киргизии невыработанное электричество. Газ — это короткий и некомфортный поводок, на котором сидит вся южная часть Киргизии. Центр — Бишкек — ничем ей помочь в данном случае не может, поскольку автодорога Ош-Бишкек, единственное средство сообщения между двумя частями страны, несколько месяцев в году непроходима. В эти месяцы Юг ведет полностью автономное существование. Единственная надежда — финансовая помощь из Японии, которая продолжает поступать, несмотря на прошлогодний инцидент с захватом японских геологов. Благодаря этим средствам, киргизская сторона надеется сделать функционирование трассы Ош-Бишкек круглогодичным.
Что касается отношений с Россией — не соседом, но тем не менее важным фактором киргизской внешней политики, — недавно бишкекская служба «Vox Populi» поместила результаты опроса относительно возможных стратегических партнеров Киргизии. Среди 3000 опрошенных мнения разделились следующим образом: 43% считают, что Киргизия развивается в неверном направлении, 77% считают главным стратегическим партнером Россию, 10% выбрали Казахстан, 6% — Узбекистан. В Бишкеке функционирует единственный в СНГ университет двойного подчинения — российско-киргизский Славянский университет. Отдельные политики даже утверждают, что «целесообразней было бы — и без народных мучений — Кыргызстану вновь оказаться в составе Российской Федерации (как это уже было до 1934 года), оговорив свой особый статус, аналогично статусу Татарстана» (Р. Магдиев). Парламент Киргизии первым среди государств СНГ проголосовал 25 мая 2000 года за введение русского языка в качестве второго государственного. Другим указом президента Акаева сформирована Межведомственная комиссия по стабилизации миграционных процессов, в задачи которой входит создание благоприятных условий для русскоязычного населения. Комиссия займется улучшением качества преподавания русского языка в местных школах, оказанием помощи русским культурным центрам, увековечением памяти русских деятелей, которые внесли вклад в развитие науки и культуры Киргизии.
Киргизия, наиболее верный после Белоруссии и Таджикистана союзник РФ, болезненно воспринимает значимые в Азии «знаки», в частности то, что президент Путин начал свое посещение Средней Азии с Узбекистана и Туркмении. Конечно, геополитический подтекст его визита ясен — он связан с самыми «горячими» проблемами среднеазиатской пятерки, в частности, угрозой вторжения боевиков в Ферганскую долину и необходимостью подкрепить рукопожатием президентов разворот Туркмении лицом к Газпрому. Тем не менее, у России до сих пор отсутствует стратегический план поддержки в регионе своих реальных сторонников, а ведь в Азии дружбу принято подкреплять не только «дружественными контингентами» войск».
Страшные бородатые дядьки
Ваххабиты живут в Киргизии довольно мирно. Причем не так, как в Дагестане, где «мирные» фанатики с нетерпением ждали подкрепления из Чечни. Лидер киргизских ваххабитов Хаджи Камалуддин вполне лоялен к республиканской власти и к остальным мусульманам южной Киргизии.
Те же жуткие бородачи, что захватили 31 августа 1999 года профилакторий «Жылуу-Су» в Баткенском районе Ошской области, были чужие, «дикие» ваххабиты — узбеки и таджики под командованием Абдулазиза (Абдували Юлдашева из отряда Жума-бая Намангони). 5 августа в селе Зардалы они взяли в заложники акима Баткенского района, офицера национальной безопасности и двух офицеров Минобороны. 13 августа за $50 тыс заложников отпустили, но уже через десять дней захватили новых — четверых японских геологов, работавших в урочище Алтын-Жайлоо, их переводчика, а также командующего внутренними войсками МВД Киргизии генерал-майора А. Шамкеева. Алтын-Жайлоо (дословно «золотое пастбище») стало настоящим золотым дном для ваххабитов. По некоторым данным, за граждан Японии они получили выкуп в $3 млн, а во сколько оценили генерала МВД, по-прежнему никто не знает.
20 августа ваххабиты взяли узбекскую метеорологическую станцию на леднике Абрамова, где ограбили, но потом милостиво отпустили десять метеорологов и пятерых туристов. 21 августа ограбили альпинистов на перевале Бок-Баши, а 26 августа немного постреляли между киргизским селом Хайдаркан и узбекским Шахимарданом. 5 сентября Жума-бай (Ж.А. Ходжиев), который клялся свалить «антиисламский режим Каримова», объявил, что приглашает всех к себе «на плов в родной Наманган». К этому времени путь в Ферганскую долину — официально главную цель боевиков, куда они даже не попытались прорваться, — был надежно заперт. Узбекистан стянул в соседнее урочище Сох значительное количество войск, а в самой Киргизии царило единение власти и народа: около 1000 ополченцев в составе 48 отрядов присоединились к военнослужащим. Бить ваххабитов приехали кинокаскадеры, альпинисты, ветераны-афганцы и многие другие. Начались боевые действия, в результате которых ваххабиты вернулись в Таджикистан, а Абдулазиз был убит. 25 октября освободили японских заложников. В интервью газете «Ёмиури» президент Акаев опроверг слухи о том, что за них был уплачен выкуп — официально считается, что геологов освободили по просьбе Хаджи Камалуддина и депутатов Жогорку Кенеша.
Этот эпизод не случайно рассказан столь подробно. Именно реальная разведка боем, за которой должно последовать (и оно последовало) вторжение «узбекской оппозиции» в Ферганскую долину, сейчас является самым жестким аргументом в пользу дружбы среднеазиатских государств с Россией. Летом и осенью 2000 года Россия могла бы использовать этот фактор на полную катушку. Могла бы, но не использовала.
В этом же году, перед боевиками стоит совершенно другая задача — создать плацдарм для накопления сил перед боевыми действиями в 2001-м году (а маневр для отвлечения сил узбекской армии в Сурхандарьинской области был воспринят чуть ли не как основной фронт 2000-го года). Как сообщил заместитель министра обороны Кыргызстана Нуридин Чомоев, на борьбу с боевиками республика уже истратила более $2 млн, тогда как общая сумма, заложенная в республиканском бюджете на финансирование армии, составляет немногим более $9 млн. Средства пожирает необходимость перебрасывать все новые и новые воинские подразделения в район боевых действий. О неумении со стороны киргизов правильно оценить ситуацию свидетельствуют сами срочные переброски армии с севера республики на ее юг, — они означают, что в этом году не ожидалось войны большей интенсивности, чем разведка боем в 1999-м году. Со стороны же среднеазиатских официальных лиц продолжают раздаваться обвинения в адрес друг друга. Общая беда так и не сплотила соседей по Ферганской долине (центр в Худжанде Ленинабадской области координирует действия силовых ведомств, однако рассматривается участниками как, во-первых, информационный центр, во-вторых, как центр получения военно-технической и финансовой помощи).
Россию продолжают воспринимать как дойную корову в плане поставок техники и снаряжения и как искомый поставщик умеющего эффективно воевать пушечного мяса, при этом ни один среднеазиатский лидер не пытается пойти на большие уступки подобно Лукашенко, который при подготовке Договора о создании Союза России и Беларуси пошел на значительные уступки российской стороне в целом ряде экономических вопросов. Позиция лидеров государств СНГ сводится лишь к одном: война в горах, окружающих Ферганскую долину — это и война за интересы России. Так или иначе, очевидно одно: до выборов, назначенных на 29 октября, боевики никуда с киргизской границы не уйдут.
5. «Лунный папа» (Таджикистан)
Мирная жизнь: в тесноте и в обиде
Таджикистан состоит из Хатлонской и Ленинабадской областей (вилойятов), Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) и 8 районов центрального подчинения, которые появились в результате дробления бывших советских областей. До 1917 года земли Ходжента (бывший Ленинабад) и нынешней ГБАО входили в российское Туркестанское генерал-губернаторство, а земли к западу и югу от Гиссарского хребта относились к Бухарскому эмирату. Эти земли русские сначала делили с англичанами (1873), затем с афганцами («Памирское разграничение» 1895 года). В ходе последнего раздела земли Дарваза и памирских шахств были поделены следующим образом: весь правый берег Аму-Дарьи и Пянджа отошел Афганистану, от владений бухарского эмира «откусили» правобережный Дарваз, но подарили ему за это Каратегин («Восточную Бухару»). Все памирские шахства были поделены пополам по течению реки Пяндж (современные ГБАО и афганская провинция Бадахшан).
В советское время Таджикистан отличался от соседних республик тем, что его коренное население активно мигрировало с места на место. Власти, в неусыпной заботе о благоденствии вверенного населения, то пытались горцев Дарваза и Каратегина научить работать на заводе, то выдумывали создавать хлопководческие хозяйства на каменистых почвах предгорий, а то просто брали людей и переселяли — чтоб не засиживались. После разрушения Союза и гражданской войны 1992-1994 годов пол-Таджикистана сдвинулось с места: матчинцы, дарвазцы, памирцы стали возвращаться в родные места.
За таким массовыми подвижками где уж было экономику развивать! Еще в советское время по всем основным показателям Таджикистан сильно отставал от соседей. Обладая огромными гидроэнергоресурсами, по выработке электричества он даже и равняться не мог с Киргизией. При исключительных природных богатствах, по добыче полезных ископаемых в десятки раз уступал гораздо менее одаренному природой Узбекистану. Зато до 1989 года темпы роста населения республики давали сто очков вперед и Узбекистану, и Казахстану, и Киргизии, и Туркмении. Результат — обнищание простых людей при прогрессирующем уменьшении объемов производства на душу населения.
Перенаселенность приводила к крови. Людям не хватало земли, не хватало воды. В 1989 году произошли первые столкновения между узбеками и таджиками из-за перераспределения пастбищ. В феврале 1990 года понадобилось вмешательство войск, чтобы остановить кровопролитие в Ленинабаде (совр. Ходжент). Поводом к резне стали слухи о том, что в новые квартиры будут вместо очередников вселять армянских беженцев. В 1989-1991 годах происходили столкновения на границе таджикского Исфаринского и киргизского Баткенского районов, поводом было распределение воды и продление аренды пастбищ. В 1991 столкнулись таджики и тюрки Пенджикентского района Таджикистана. Повод — таджики сел Косаторош и Фильмандар жаждали построить завод по производству белковой продукции на хороших землях у села Чорбог, населенного близкими к узбекам тюрками-барласами.
Частота столкновений между жителями соседних сел возрастала год от года. Из-за неравномерного распределения числа безработных в разных районах (этот показатель выше в горных Каратегине и Бадахшане и ниже на равнине) социальная напряженность росла неравномерно, приводя к серьезным противоречиям между отдельными территориями. Подобные межтерриториальные конфликты российские аналитики обычно трактуют как «межэтнические» или «этноконфессиональные». Хотя анализ избиения турков-месхетинцев в Ферганской долине (1989), узбекско-киргизской резни в Ошской области (1990, 1991), киргизско-таджикских столкновений на границе Исфаринского и Баткенского районов (1991), как и узбекско-казахских провокаций на границе двух стран (2000), показывает, что в основе вооруженных столкновений лежат отнюдь не религиозные воззрения или этническая принадлежность, а принявшие этническую/конфессиональную/этноконфессиональную форму экономические причины: нехватка продуктов питания, безработица (достигающая в сельской местности 30-35%), нехватка воды или орошаемой земли и т.д. В качестве примера напомню: резня в Ошской области Киргизии (1990) началась с официального требования безземельной киргизской молодежи предоставить для застройки орошаемую землю в колхозе им. Ленина, где жили узбеки. Последовавший конфликт из-за земли, вылившийся в этническую форму, был теоретиками отнесен к разряду «межэтнической вражды».
Мирная жизнь: «юрчики» и «вовчики»
Во время гражданской войны в Таджикистане воюющие стороны довольно быстро прозвали «вовчиками» (от слова «ваххабит») и «юрчиками» (в противовес «вовчикам»). «Юрчики» выговаривалось не в пример быстрее, чем «законно избранные органы власти в Душанбе». Еще этих последних иногда называли «красными» (не по убеждениям, а по цвету флагов).
Из бывших республик СССР, не считая Армении, в Таджикистане остался наименьший процент русскоязычного населения. Большая часть уехала после первых же погромов в Душанбе. Гражданская война еще не шла, и погромы оправдывались «исторической виной» русских за «советский период унижения таджиков». Кроме русских, немцев и евреев, в 1990 году из Душанбе и других городов бежали практически все татары, которые в Средней Азии относятся к «европейскому населению». Из 388,5 тыс. русских, живших в Таджикистане в 1989 году, сейчас осталось не более 30 тыс., если не считать военнослужащих Отдельной группы ФПС РФ и 201-й дивизии. Русские, кто еще не уехал, работают в основном на Таджикском алюминиевом заводе и Нурекской ГЭС, а в целом Таджикистан за 3 года — с 1990 по 1993 — покинуло более 400 тыс. человек.
Война началась в 1992 году с митингов на площадях Азади и Шохидон в Душанбе. В ходе боевых действий таджикские территории разделились «как до революции»: Ходжент попытался присоединиться к узбекским областям Ферганской долины (к которой он относится географически), Каратегин откололся от бывшей Бухары, а бадахшанцы (Горный Памир) встали на сторону каратегинцев, но на особой позиции — в войну не вмешиваться, правительственные войска в ГБАО не впускать. Все это время российские части занимали двусмысленную позицию: защищали только солдат, но не гражданское население, огонь открывали исключительно в случае провокаций против воинских частей.
Через два года, при участии Ташкента и Москвы, Душанбе уговорили поделиться властью с Объединенной таджикской оппозицией (ОТО). В начале июня 1999 года таджикский парламент одобрил постановление президента страны Эмомали Рахмонова «Об амнистии». Благодаря ей пять с половиной тысяч бойцов ОТО получили возможность либо войти в состав армейских и милицейских подразделений, либо вернуться к «мирной жизни». Но война на этом не закончилась…
Командиров именно бывших оппозиционных отрядов, а ныне спикеров и министров, имеют в виду лидеры Узбекистана и Киргизии, когда выговаривают президенту Эмомали Рахмонову, что он потворствует исламистским боевикам на территории Таджикистана. Более верным было бы сказать, «не имеет никакой возможности контролировать территорию Таджикистана», потому что конечно же президент Рахмонов не рад тому факту, что атака ИДУ на Узбекистан и Киргизию идет с территории Республики Таджикистан, однако президентская власть не распространяется на районы, контролируемые военизированными формированиями Объединенной таджикской оппозиции.
Мирная жизнь: секта исмаилитов
Исмаилизм — одно из наиболее крупных направлений современного ислама. Оно возникло в VIII веке, когда сторонники халифа Али и дочери Пророка Фатимы выступили против нарушения принципов наследования имамата. Вопросы имамата, в частности, необходимость беспрекословно подчиняться «имаму времени», т.е. данной эпохи, всегда были центральным пунктом учения исмаилитов. В X и XI веке оно широко распространилось на Ближнем Востоке и в Средней Азии. Центр исмаилизма первоначально находился в Иране, а в 1840-е годы переместился в Британскую Индию. Здесь учение пользовалось покровительством колониальных властей, за что в России исмаилитов прозвали «английскими шпионами на Памире».
Сегодня исмаилиты представляют собой более чем 20-миллионную общину, члены которой живут по всему миру — в странах Азии, в Великобритании, Франции, США, Австралии. Местные общины в жизни руководствуются письмами (фирманами) Ага Хана, которые зачитываются в молельных домах (джамаат-хана, чамоат-хона). Их деятельность регулируется Основным законом, который утвердил в 1986 году имам времени Шах Карим ал-Хусайни Ага Хан IV. Глава исмаилитов — один из самых богатых людей мира, а сама исмаилитская община занимает в мировых финансах очень сильные позиции.
При этом две из важнейших самостоятельных общин исмаилитов — в таджикском и афганском Бадахшанах — по Основному закону 1954 года не живут. Адаптацией исмаилитских общин горного Памира к нормам жизни исмаилитов остальных стран занимается, в частности, Фонд Ага Хана, созданный в 1967 году для финансирования и развития проектов, направленных на улучшение экономического положения, здоровья и образовательного уровня нуждающихся слоев населения стран третьего мира.
Поначалу ГБАО обратилась в Фонд только с просьбой о поставках продовольствия. Дело в том, что сегодня Горный Бадахшан занимает самое низкое место среди регионов бывшего СССР место по уровню жизни. На высоте 4000 м над уровнем моря, со среднегодовой температурой от +8,7°С (Хорог) до -1,7°С (Мургаб), где лето местами длится не дольше, чем в тундре, 200 тысяч человек не могут прожить без бесперебойной поставки пищи. До 1990 года продукты поступали через Киргизию, но после распада СССР этот канал оказался перекрыт, а из-за гражданской войны в Таджикистане Бадахшан оказался в блокаде и под угрозой массового голода. Фонд Ага Хана сперва отказался участвовать в поставках, мотивируя это тем, что не занимается гуманитарной помощью. Но в 1994 году все-таки была запущена «Программа помощи и развития Памира» (PRDP — Pamir Relief and Development Programme), часть продовольствия в рамках которой по согласованию с российскими пограничниками поступала в афганский Бадахшан. Условия существования там таковы, что даже жизнь в ГБАО представляется сытой и зажиточной.
Его Величество Агахан подписал в августе 2000 года с президентами Киргизии и Казахстана соглашение об учреждении совместно с Таджикистаном университета по изучению проблем стран высокогорья. Сам университет будет находиться в Хороге, а его филиал в центре Южной Киргизии городе Ош. Также свои представительства будут в Бишкеке, Алма-Ате, и, возможно, Ташкенте. В основе идеи Горного университета лежит более чем прагматическая вещь (поскольку с собственно образованием памирцев вполне справились бы и существующие институты и университет Хорога) — желание создать в Средней Азии университет по изучению природного комплекса (а, соответственно, и полезных ископаемых) горных систем мира, начиная с Памира и Тянь-Шаня и кончая горными хребтами Северо-Восточной Сибири. Дело в том, что наиболее острой в 21-м веке будет отнюдь не проблема исламистского экстремизма, а беда хозяйств многих и многих государств — нехватка ресурсов. Ресурсы планеты остались неосвоенными в полной мере лишь в ледовых зонах Арктики и горных систем Евразии. Кроме того, ледовые зоны имеют много общих черт и в приполярной тундре, и в горах. Отсюда становится ясным многое: и выбор киргизов как основного партнера Горного университета, и участие в проекте американских и российских геологов и географов (например, из Института географии Российской Академии наук).
Все это напрямую касается России. Россия спасла исмаилитов-памирцев от афганцев в конце прошлого века, Россия в советские годы наладила достаточно хорошее снабжение по высокогорной трассе «Памирский тракт». ГБАО жила гораздо лучше афганского Бадахшана, выходцы с Памира были в числе выпускников лучших вузов Москвы, Ленинграда, Душанбе и Ташкента. Сегодня, пока кое-кто обещает бомбить базы талибов, Пакистан спокойно и целеустремленно создает единое мусульманское государство, включающее, кроме его собственных территорий, весь Афганистан. Не стоит верить, что на этом все кончится. Если талибы прорвутся в Среднюю Азию, России придется принимать новые потоки беженцев и захлебываться в море наркотиков.
Этого можно избежать. Сегодня место СССР на Памире занял Фонд Ага Хана, но потребность ГБАО в российском сотрудничестве не ослабла. Россия не случайно прилагает столько усилий для защиты Бадахшана — это в первую очередь защита наших собственных границ от волн экстремизма. Однако это и отличная возможность для России, в обмен на свой вклад в охрану памирских рубежей, наладить сотрудничество с одной из самых богатых религиозных общин мира.
Мирная жизнь: Талибан от моря до моря
Наркотики растят и производят в южных и центральных провинциях Афганистана, таких, как Кандагар, Нангархар, Баглан и Кунар. Значительное количество наркотического сырья также выращивается и перерабатывается в приграничных с Республикой Таджикистан провинциях Кундуз, Тахар, Саманган.
По различным оценкам, талибы произведут в 2000 году 300-350 т героина и до 7000 т других наркотических веществ. За год пограничники Туркменистана задерживают около 1 т, а военнослужащие Отдельной группы ФПС РФ в Таджикистане — от 7 до 8 т наркотиков в героиновом эквиваленте. Все остальное следует свои путем в Европу и США, хотя, конечно же, не только через Россию. Особую активность наркоторговцы проявляют на Кулябском и Курган-Тюбинском направлениях Хатлонской области, где, судя по всему, сосредоточено до 70% перевозок наркотиков, и в ГБАО.
Самым важным пунктом подписанного в июне 1999 года между президентом Э. Рахмоновым и лидером ОТО С. Нури соглашения стало следующее: «Узбекистанцы, которые размещены на территории временных пунктов сбора ОТО или же в иных местах Ромита, Дарбанда, Тавильдары, Хаита, Джиргаталя, Таджикабада, выдворяются из этих мест до 1 июля 1999 г.». В мае 2000 года правительство и ОТО сообщили миру, что уговорили Жума-бая Намангони уйти на территорию Исламского государства Афганистан. Это было сделано, чтобы успокоить подозрения Ташкента, будто никакой борьбы с узбекской антикаримовской оппозицией на территории Таджикистана не ведется. Тем не менее, есть большие сомнения, что «герой 1999 года» Намангони действительно вывел своих бойцов в Афганистан и отказался от мечты войти в Наманган победителем. Два ближайших месяца 2000 года это подтвердят или опровергнут.
В 1999 году талибы планировали взять под свой контроль провинции Кундуз и Тахар. В этом случае Узбекистан и Таджикистан уже не смогут поставлять оружие своим соплеменникам, которые сейчас сдерживают натиск Талибан в Афганистане. Затем талибы, во взаимодействии с читральской группировкой, дислоцированной в Северо-западной пограничной провинции Пакистана, смогли бы распространить свое влияние на всю провинцию Бадахшан. Это движение, родившееся из проекта США по ослаблению Индии и среднеазиатских государств, уже давно переиграло своих создателей. Пакистан, — со 130 млн человек населения, с $63, 878 млрд ВВП (на 1997 год), располагающий ядерным оружием и ракетными средствами доставки, с армией, обкатанной в Кашмире, — не имеет ровно никаких причин, как было обещано, создавать независимый Пуштунистан. Вместо этого он может теперь приступить к своей великой цели: строительству исламского государства от моря до моря — от Китая до Ирана.
Задача: самолет летит из Карачи в Ташкент три часа. За какое время пройдет из Карачи в Ташкент ваххабит, если будет двигаться на танке не по прямой, а по горным дорогам?..
Мирная жизнь: «Лунный папа»
В Таджикистане столь серьезная обстановка, так много убивают гражданских лиц, что не хотелось бы писать о конкретных людях. Нередки случаи, когда публикации в центральных российских СМИ приводили к гонениям против таджикских оппозиционеров и не только. Поэтому все говорят не о политической жизни Таджикистана, а о том, что «не имеет языка, но доступно всему миру» — о кино.
Недавний фильм Б. Худойназарова «Лунный папа» — еще один вклад в сокровищницу мирового «этнического» кино. Картина очень популярная в Европе, картина талантливая. О ней знают в Таджикистане, и многие таджики постараются ее посмотреть. Как всякое талантливое творение, она служит «тяжелой артиллерией» в политическом воздействии на массовое сознание.
В картине Худойназарова русский крепкий парень (которого играет популярнейший на российском телевидении Николай Фоменко) насилует таджикскую молодую красавицу Мамлакат, имя которой переводится как «государство». В конце картины крыша едет в буквальном смысле — на экране и очень красиво. Без комментариев. Возможно, русские не виноваты том, что в таджикском государстве «крыша едет», людей насилуют и убивают. Тем более, что далеко не все таджики считают, будто участие русских офицеров в деятельности народных фронтов 1993-1996 годов и вмешательство России в гражданскую войну в Таджикистане — преступление. Но, как говорится в известном анекдоте о пропавших серебряных ложечках, «неприятный осадок» после фильма остался. И не важно, как сам режиссер Худойназаров относится к русским. В России или Европе слово вылетит, а в Азии кровь польется.
6. Пятеро — и Сухов
Кто же из пятерки среднеазиатских государств самый-самый? Говорят, что борьбу за это звание ведут Узбекистан и Казахстан. Однако существуют серьезные сомнения, что президенты остальной тройки спят и методом погружения в сон решают, пойти под мудрое руководство Узбекистана или же устремиться за просвещеннейшим Казахстаном. Объективно говоря, пока Сухов не «вернулся на таможню», наиболее серьезные шансы стать региональным лидером имеет Узбекистан. Это предопределено тем, что узбекская территория наиболее близка к геоэкономическому ядру Средней Азии. Но угрозы ее безопасности и развитию слишком сильны, чтобы Узбекистан смог проявить лидерский потенциал в ближайшие два года.
Иерархия России и среднеазиатских государств после Ельцина не изменилась: новый президент России публично выражает недовольство, когда Каримов говорит с узбекскими студентами по-узбекски (май 2000 года). Зрители и наблюдатели в Азии тут же это отметили, поскольку там всегда такие знаки понимали лучше любых формальных слов о дружбе и сотрудничестве. Понятное дело, американский Клинтон не дорос пока еще до того, чтобы просить президента Каримова перейти на международный английский язык в общении с узбекскими школьниками. Но ничто не вечно под луной, и вот уже Мадлен Олбрайт, стоя рядом с Назарбаевым, поучает его демократическим правилам в управлении государством.
Раз, два, три, четыре, пять, ваххабит идет искать…
Бодрый, веселый, уверенный в себе, выходит он по весне на тропу войны, копит силу, и уже второй август пробует силушку на просторах бывшего нерушимого Союза. И узбеки, и таджики — все боятся ваххабита. Кому же охота проверять на своих выстраданных светских режимах решимость исламских фанатиков, да еще когда за ними стоит не воля Божья, а холодный расчет Межведомственной разведки Пакистана? Этот последний доказал свою решимость воевать и побеждать, контролируя Азад Кашмир — две трети индийского Кашмира. Пакистан создал по американскому лекалу движение Талибан и сумел сделать то, чего не сделал контингент советских войск, — подчинить большую часть Афганистана. Сейчас дело только за северной его частью, где живут узбеки, хазарейцы, таджики и прочие не-пуштуны.
От такой перспективы как не побежать в объятья России? Это среднеазиатская пятерка и сделает. За последние годы мелкие хищники, наподобие Турции или Германии, расплодившиеся было после распада СССР под горячим солнцем пустыни, куда-то исчезли. Остались лишь российский медведь да американский орел. Медведю пока доверяют больше, это очевидно. Но уже поговаривают о том, что, вот выполнит он интернациональный долг, и пусть-ка проваливает в свою тундру — хлеб возделывать, мед запасать. Ударно потрудится и станет таким же богатым, как лоснящийся зелено-купюрной чешуйчатой спинкой заморский орел.
Если американцы сумеют подтвердить свои претензии на лидерство в Средней Азии — традиционной сфере российского влияния — станет ли президент Каримов и впредь так же бережно надевать на Путина расшитый золотом бухарский халат? Угроза от ваххабизма пока еще только сезонная, а кушать хочется всегда. Что сможет Россия предложить в экономической сфере внимательным и чутким азиатам? Вот в чем вопрос.
