ФОТО: Киргизский пацан со старшими братьями у водохранилища Папан вблизи города Ош, 2001 г.
Опубликовано: Свобода слова (Алма-Ата). № 40. 01.11.2012:
Расширенный текст см. в ЖЖ Собянина А.Д.: (На самом деле просто — война в Средней и Центральной Азии будет, но не из-за воды.)
Александр Собянин
Выступая в Астане перед журналистами во время своего официального визита в Казахстан, президент Узбекистана Ислам Каримов заговорил о войне в регионе, имея в виду проблемы лежащих ниже по течению Сырдарьи и Амударьи Казахстан и Узбекистан, после активизации проектов Рогунской (Таджикистан) и Камбаратинской (Кыргызстан) ГЭС. Руководитель службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества (Россия) Александр Собянин полагает, что разговоры о водной войне — блеф. Но позиция таких политиков, как Каримов, должна быть учтена и проработана всеми игроками.
Вопросы воды и войны
— Александр Дмитриевич, резкие слова президента Узбекистана, высказанные в Астане, были неожиданностью для всех. Что могло стать причиной такого шага?
— Формальный интерес в вопросе воды взлетел до небес после очень жестких фраз Ислама Каримова о том, что эгоизм стран, богатых водой может обернуться войной для среднеазиатского региона. Глава Узбекистана попытался (и, в общем-то, ему это удалось) поддержать свою милитаристскую позицию (а когда президент говорит о войне, это милитаристская позиция) авторитетом Нурсултана Назарбаева, потому что это было сказано непосредственно в Казахстане и в момент встречи двух президентов, и во время общения с журналистами. Для всех это была позиция двух стран, которые потребляют воду. Соответственно, две страны готовы идти войной на таджиков и киргизов ради своих экономических интересов. Я специально обозначил, что это выглядело как единая позиция. Однако надо понимать, что Нурсултан Назарбаев достаточно быстро понял маневр Каримова и нигде ни единым словом не поддержал пункт о том, что вопрос воды — это вопрос войны.
С точки зрения глобальных взаимодействий это получилось, конечно же, не случайно. С этим связаны и поездки 17 американских генералов в Узбекистан, посетивших узбекскую столицу в октябре в рамках программы «Кейпстоун» (Capstone), а также визиты главы транспортного командования США генерала Уильяма Фрейзера III в Ташкент и Душанбе, и поездка Путина в Таджикистан и Кыргызстан. Это все гораздо важнее, чем, собственно, затравка о том, что Узбекистан и Таджикистан будут воевать всерьез. Вопрос воды на самом деле не может привести к войне. Я это как специалист по региону могу говорить твердо. Вопрос воды — это вопрос политической экзальтации межстрановых противоречий.
Люди лучше уйдут
— А как же вода, как повод для войны?
— Как показывает практика последних тридцати лет в мире, когда воды не хватает, люди уходят, рушатся государства, слабеют экономики, но войны не случается, потому что война — это не вопрос экономических отношений; это нечто, имеющее отношение к психологии народа. Первый доклад о том, что нехватка чистой воды (именно чистой, поскольку на самом деле просто воды достаточно везде) может привести к войнам прозвучал в семидесятые годы со стороны ФРГ, когда Германия была еще разделена надвое. Тогда речь шла об Африке и границе среднеазиатской части Советского Союза. После доклада МИД ФРГ, который был вписан в общий контекст строительства Европейского Союза тема «Вода — это война» стала общепринятой в среде политологов и востоковедов. Это именно мода, удобный политический пропагандистский инструмент. А практика показывает, что люди по межнациональному вопросу из-за одной деревни в сто человек будут воевать и потеряют всю экономику из-за войны, а в случае нехватки воды с места снимаются сотни тысяч человек, но без войны. Вода, конечно, — это очень болезненный вопрос, но она не приведет к войне.
Особенно пикантна ситуация с прямой угрозой слабым соседям. Именно Узбекистан, по оценкам международных организаций, лидирует в регионе в плане неэффективности потребления чистой воды. Невероятные 40-45 процентов воды, которые испаряются из-за несовершенства ирригационной системы. Я уже не говорю о загрязненности воды, которая происходит не где-то в Кыргызстане и Таджикистане, а на хлопковых полях самого Узбекистана. Вопрос несовершенства ирригационной системы — чья проблема? Это вопрос к правительству Узбекистана, как к тем, кто формирует развитие экономики страны. Страна, которая выбрасывает воду, испаряя ее в жаркое азиатское небо, угрожает войной соседям!
Под колесами мегапроектов
— Несмотря на все жесткие демарши главы РУ, до прямых угроз он никогда
не доходил…
— Ислам Каримов никогда не производил впечатление дикого, несдержанного и неразумного государственного деятеля. Его решения и публичные высказывания почти всегда очень обусловлены национальными интересами Узбекистана. Какие же настолько серьезные интересы страны вдруг подвигли Ислама Абдуганиевича на это неподобающее высказывание? Здесь, конечно, все серьезно. Эта серьезность дает президенту РУ моральное право переходить рамки традиционного поведения. Ситуация для него складывается очень жесткая, идет прессинг со стороны двух важнейших игроков в регионе. Речь идет, конечно же, не о Казахстане, Таджикистане или Кыргызстане, а о России и США.
В России несколькими доверенными лицами В. Путина осуществляется две сверхзадачи. Первая: объединить российскую электроэнергетику («Русгидро», «Интер РАО ЕЭС» и сетевые холдинги ФСК и МРСК) с покупкой крупнейших негосударственных производителей электроэнергии (Иркутскэнерго, Евросибэнерго, Красноярская ГЭС и Богучанская ГЭС). Это первый шаг для сложения гигантской международного вертикально интегрированного консорциума, включающего в себя самых разных генераторов электричества — тепловых, водных, газовых, который будет прирастать и электроэнергетикой Кыргызстана и Таджикистана. Другая задача, которую реализует Игорь Сечин (бывший заместитель главы администрации президента РФ, ныне — глава «Роснефти» — ред.) — объединение российского нефтегаза. Буквально на прошлой неделе British Petroleum одобрила сделку по взятию под стопроцентный контроль через выкуп и обмен акциями третьего по величине российского добытчика нефти ТНК BP (после продажи своего пакета акций ТНК BP рейтинг российских миллиардеров по Bloomberg возглавил Виктор Вексельберг: его состояние увеличилось до 18 миллиардов долларов; вверх поднялись еще два участника сделки по продаже ТНК-BP: состояние Алексея Кузьмичева достигло 8 миллиардов долларов, а Германа Хана — до более чем 10 миллиардов долларов. — ред.). Таким образом «Роснефть» стала крупнейшим производителем нефти по запасам и вторым после Saudi Aramco по добыче. В рамках этого в России складывается два очень больших энергетических консорциума — вокруг «Газпрома» и вокруг «Роснефти». Эти группы компаний включают в себя производителей газа, нефти, электричества, сетевые и сервисные компании. И так же, как в электроэнергетике, в рамках будущего Евразийского союза стоит задача объединения углеводородного рынка. Причем речь идет не только о Роснефти, но и о Газпроме, который еще скажет свое слово. Таким образом Узбекистан встречает со стороны России серьезнейший экономический вызов. Вхождение РФ в контроль над киргизской и таджикской гидрогенерацией (в будущем мы увидим и движение в сторону сетевых компаний на территории этих стран) делает невозможным любое узбекское давление как по вопросу Рогуна, так по вопросу Камбараты, так и в целом по вопросу регулирования воды. Ислам Каримов это понимает, и пытается использовать последний момент для того, чтобы обратить внимание мирового сообщества на это и не допустить реализации российских евразийских интеграционных экономических сверхзадач.
Другой вызов
— Роль США в регионе тоже нельзя отрицать…
— Точно такой же вызов, хоть и в другой сфере, Каримов встречает и со стороны США. Соединенные Штаты не собираются уходить из Афганистана, но они резко сокращают свое присутствие, так же как в свое время они это сделали в Ираке. Частично это будет компенсировано резким ростом нахождением там частных военных компаний. В основном причина охлаждения США к региону в том, что поле будущих многолетних конфликтов удобрено, зубы дракона посеяны, и контроль над Афганистаном и Пакистаном можно сохранять гораздо меньшим количеством войск и штатом баз. В связи с этим американцы будут сейчас осуществлять две задачи под лозунгом вывода войск из Афганистана (в реальности будет вывод части войск). Они изучают главного военного врага — Россию — через базу в Ульяновске по тому же сценарию, что и в Манасе, и раздают оружие в регионе. Причем аналитики из Ташкента Рафик Сайфуллин и Бахтиер Эргашев, которые вполне адекватно передают позицию государства, полагают, что после запуска американской базы в Ульяновске (где одна из крупнейших в мире взлетно-посадочных полос, позволяющих принимать не только любые американские транспортные самолеты, «Русланы», но даже «Мрию» и будущие транспортники, поднимающие по 500-600 тонн), у России нет морального права как-то реагировать на появление американской базы или других военных объектов в Узбекистане.
Цель передачи бесплатно или за очень низкую цену оружия, снаряжения, других объектов материально-технического снабжения Узбекистану, Кыргызстану, Таджикистану и Казахстану в ходе вывода войск из Афганистана понятна: спровоцировать, побудить к конфликтам, увеличить сам потенциал конфликтности в регионе. Понятно, что Узбекистан и Казахстан в силу финансовых возможностей, могут получить гораздо больше, чем их более слабые соседи. Но это именно провокация, поскольку любое увеличение военной мощи РК и РУ никак не увеличивает их возможностей по военным действиям в отношении двух «верхних» стран, поскольку Кыргызстан и Таджикистан для военной безопасности России имеют исключительное значение. Там могут происходить революции, дворцовые и государственные перевороты, но там не может быть успешного внешнего вторжения. В 2010 году Ислам Каримов это хорошо понимал, а сейчас время уходит, и, на фоне того, что он получает большую военную помощь, сложно предсказать, хватит ли у него мудрости понять, что его просто провоцируют на ведение агрессивной политики. В этом отношении позиции трех стран (РУ, РТ и КР) позиции детерминированы, они не могут их изменить. Единственная страна, которая может как угодно менять свою позицию и даже модерировать, — это Казахстан. Но, судя по тому, что с июня 2012 года по настоящее время РК все больше разворачивается в антироссийском ключе, начиная с саммита ШОС в Пекине, и кончая контактами с высокопоставленными генералами и политиками США, на фоне обширной и очень скоординированной критики евразийской интеграции, которая прошла в сентябре-октябре и со стороны обеих палат парламента и министров Казахстана, и со стороны политиков-ньюсмейкеров, РК идет по понятному, разумному, но бесполезному для интересов страны пути. Но время казахской евразийской инициативы стремительно утекает, и оно закончится летом будущего года. Той инициативы, когда не такая большая казахская экономика может задать повестку развития всему будущему Евразийскому союзу. И если по углеводородному направлению у Казахстана нет возможности как-то менять свою позицию, поскольку американские компании контролируют все три крупнейших добывающих проекта (Кашаган, Карачаганак и Тенгиз), но в вопросах электричества и водопотребления Казахстан полностью свободен в маневре. Время этого маневра может быть бездарно упущено, если связываться со склоками соседей по воде. Между тем, сложные задачи, которые стоят перед Игорем Сечиным, позволяют Казахстану получить очень много, — гораздо больше, чем он может получить, оперируя мидовскими практиками в собственном регионе. Потому что вопрос решается не в Ташкенте или Душанбе, а в Москве, где позиции гораздо более обоснованы, чем в Узбекистане или Таджикистане.
Россия с Исламом Каримовым договариваться не будет, потому что у нас полное взаимосогласие. Даже в случае перехода ситуации в конфликт, отношения между Россией и Узбекистаном не ухудшатся. Ислам Каримов — человек исключительной личной храбрости, помимо того, что он — мудрый политик. Человек, имеющий выбор, выходил к повстанцам-исламистам во время восстания в Анжижане и Намангане. Чтобы президент крупного государства рисковал жизнью и выходил к врагам, это сегодня уникальный прецедент. Поэтому думать, что на него кто-то может давить — Россия, США, кто угодно, предполагать, что он может испугаться, — это может быть только от глупости и недопонимания. В России нет такого недопонимания или глупости. У нас уже проговорили, что интеграция не будет основана на нежных словах и риторики типа «мир-дружба-жвачка» и о постсоветском прошлом. Интеграция может начаться только с конкретных отраслей и только в регионе Средней Азии. Только там может начаться развитие, которое имеет конечный вектор в Восточной Сибири, которую невозможно освоить без Украины. Компромисса между дающими и потребляющими воду странами быть не может.
Но могут быть решения. И единственная страна, которая может их предложить, — это Казахстан. Но пока он молчит и медленно и очень последовательно разворачивается в антироссийском ключе. Причем это явно не отвечает позиции лидера нации Назарбаева.
