ФОТО: .
Опубликовано: .
Игорь Панкратенко
Глава Совета по национальной безопасности и руководитель разведслужбы королевства Бандар бен Султан заявил: поскольку Вашингтон отказывается учитывать интересы Саудовской Аравии на Ближнем Востоке, Эр-Рияд в дальнейшем пересмотрит свои отношения с США и существенно изменит внешнеполитический курс.
Восток – это всегда немного театр, вне зависимости от того, кто сегодня на сцене – израильский премьер Беньямин Нетаньяху или один из ястребов дома Саудов, принц Бандар бен Султан. А театр предполагает драматические монологи, чтобы зритель поверил главному герою. Затем — проникся его тяжелой судьбой и, главное, оправдал его, согласившись с тем, что в тяжких жизненных обстоятельствах он должен поступить только так, а не иначе.
Подобный спектакль мы наблюдали, когда Саудовская Аравия отказалась от места в Совете Безопасности ООН. И в последующие дни, когда официальные лица королевства на каждом углу жаловались, что США их предали, что они теперь – гордые, одинокие и самостоятельные.
Разумеется, нашлись те, кто в этот «разрыв» поверил. Но циники, чей мозг отравлен скептицизмом, а память отягощена знанием реалий внешней политики королевства и особенностями придворных интриг в «счастливой Аравии», считают, что перед ними был разыгран фарс. Цель его – скрыть нюансы нового этапа ближневосточной игры Вашингтона и нового же витка борьбы Саудовской Аравии за гегемонию в мусульманском мире.
Что, собственно, намерен пересматривать в отношениях с США Бандар бен Султан? А также стоящий за ним бывший глава разведки, принц Турки аль-Фейсал, след которого присутствовал во всех наиболее значимых событиях на Востоке — начиная с «афганской войны» СССР и до суннито-шиитского конфликта на пространстве от Бахрейна до Пакистана в наши дни?
Американское военное присутствие в регионе? Так вопрос об этом даже не поднимается. Вся система безопасности «жирных нефтяных котов» Персидского залива завязана на военном присутствии США, более того, американский спецназ допущен к самому интимному – личной охране монархов. Прошлогодняя попытка переворота в Катаре была ликвидирована, в первую очередь, благодаря действиям американцев, сумевших сначала отразить внезапное нападение на дворец эмира, а потом – организовать зачистку и массовые аресты заговорщиков.
Экономические связи? Разумеется, США работают над диверсификацией импорта углеводородов с Ближнего Востока, в американском энергобалансе растет доля поставок из той же Анголы, оптимисты просчитывают возможность самообеспечения Америки за счет «сланцевой революции».
Но взаимозависимость США и Саудовской Аравии давно уже переросла «нефтяные вопросы»: сегодня Эр-Рияд состоит в десятке основных кредиторов Вашингтона, а инвестиции в американскую и европейскую экономики исчисляются десятками миллиардов долларов.
И раскачивать эту ситуацию не намерен никто — ни в Вашингтоне, ни в Париже, ни в Лондоне, ни в Эр-Рияде.
Военно-техническое сотрудничество? Да помилуйте, вооруженные силы монархий Залива полностью «сидят» на американской технике, связаны тысячами нитей с Пентагоном и военно-промышленным комплексом США. Ни один из тамошних правителей, находясь в здравом уме и трезвой памяти, не начнет переходить на неамериканские системы вооружений, поскольку финансовые затраты в этом случае превзойдут все разумные пределы. Поэтому когда в Эр-Рияде начинают говорить о «смене поставщиков оружия» — это откровенная пропагандистская «разводка». Цель ее – попытаться снизить цены на продукцию американского ВПК или же обеспечить более выгодные условия контрактов.
Есть и еще один аспект у этих «аравийских танцев» на оружейном рынке. Запасы вооружений и боеприпасов в монархиях сегодня избыточны и превышают все разумные потребности. Количество тех же танков в Саудовской Аравии больше, чем число подготовленных для них экипажей из местных военнослужащих. Объяснение данному парадоксу предельно простое: во-первых, данное оружие представляет собой своего рода склад на тот случай, если Вашингтону срочно потребуется развернуть в регионе дополнительные военные контингенты. Во-вторых, вооружение предназначено для того, чтобы его использовали не сами саудиты, а нанятые ими воинские части других стран. До определенного времени на эту роль планировались пакистанцы, что было согласовано на самом высшем уровне между королевским домом и президентом Зия-уль-Хаком еще в прошлом веке. Сегодня, когда количество исламских радикалов, имеющих серьезный боевой опыт, выросло в разы, найти живое приложение к саудовскому оружию, сделанному в США, вообще труда не составляет.
Словом, ни один из элементов фундамента американо-саудовского стратегического партнерства пересмотру не подлежит.
Собственно, данное обстоятельство уже начисто разрушает версию «разрыва» и превращает трагедийные декламации и драматические позы дома Саудов в фарс.
Но ведь и это еще не все.
Возникшие ныне «противоречия между США и Королевством Саудовская Аравия» — это своеобразная «ошибка переводчика». Если сказать, что противоречия существуют между Эр-Риядом и нынешним ближневосточным курсом администрации Барака Обамы, тогда все встанет на свои места.
Принципиальное различие политических подходов демократов и республиканцев к проблеме Ближнего Востока заключается в том, что республиканцы более прямолинейны и откровенно говорят, что Башара Асада «нужно убрать», движение «Хезболла» уничтожить, режим в Тегеране сменить, а ключевых лиц в иранской ядерной программе «точечно ликвидировать». Остальными вопросами должны заниматься либо «ограниченные контингенты советников по безопасности и демократии» — как в Ливии, например, либо «проверенные и надежные кадры», прошедшие американскую выучку и сидящие на дотациях США — как в Египте.
В конечных целях разногласий между демократами и республиканцами нет, но вот набор инструментов у обамовской администрации несколько иной. Американские союзники и противники должны сойтись лоб в лоб, а Вашингтон будет плескать «маслица в костерок», оставаясь над схваткой.
Именно из этих соображений США исключили из списка террористических организаций МЕК — «Моджахедов иранского народа», которые должны возглавить коалицию иранской оппозиции. Именно поэтому Вашингтон, не отказавшись от идеи свержения Башара Асада, весьма дозировано помогает боевикам в Сирии. Именно из этих соображений Белый дом отказал Каиру в 262 миллионах долларов военной помощи, прекрасно зная, что монархии Персидского залива — саудиты и Объединенные Арабские Эмираты — начинают закачивать туда почти 12 миллиардов долларов «помощи» в обмен на лояльность. Лояльности Каира кэмп-дэвидским соглашениям, лояльности обязательствам по обеспечению безопасности Израиля, то есть – лояльности соблюдению интересов США.
В определенной степени то, что сегодня делает Барак Обама в отношении своих ближневосточных союзников, — чистейшей воды социал-дарвинизм во внешней политике: выживет сильнейший, право называться стратегическим партнером США надо обрести в бою. Но – только в определенной степени.
Финансовые и военно-технические возможности саудитов сегодня, благодаря стратегическому партнерству с США, огромны и позволяют уверенно претендовать на гегемонию в мусульманском мире. А политический капитал, состоящий из «прикормленных» и созданных саудовской разведкой вооруженных группировок на пространстве от Судана до Пакистана, вполне позволяет если и не смести с геополитической «шахматной доски» конкурентов, то создать им такое количество проблем, что ничего, кроме обороны их уже интересовать не будет.
Демонстративное недовольство саудитов вашингтонским внешнеполитическим социал-дарвинизмом вполне можно понять: в Эр-Рияде привыкли к тому, что гарантией безопасности его гегемонистских устремлений служат американские авианосные ударные группировки, без них несколько непривычно, как абсолютно голым в пустыне под палящим солнцем. Но опять же, в этом демонстративном недовольстве есть определенная доля восточного лукавства.
Со времен «афганской войны» королевство накопило огромный опыт самостоятельных действий не только в прилегающем регионе, но и за его пределами.
Афганистан, российский Кавказ и постсоветская Средняя Азия, Пакистан и мусульманская часть Индии, китайский Синьцзян – это все «этапы большого пути», эпизоды самостоятельной геополитической партии, которую ведет Эр-Рияд.
Ну а то, что эти регионы оказываются «зоной жизненно важных интересов» США, так это ведь простое совпадение, правда? Надо в него обязательно верить.
Пресловутое «охлаждение отношений с США» выгодно и Эр-Рияду, и Вашингтону, причем неизвестно, кому больше. Заточенность Саудовской Аравии под американские стратегические интересы при внешнем «снижении температуры» автоматически освобождает Вашингтон от критики и обвинений в поддержке режима, который «стандартам демократии» не просто не соответствует, но и не стремится к этому. Успехи «гражданского общества» в Саудовской Аравии заключаются, скажем, в том, что дискутируется вопрос о праве женщин находиться за рулем автомобиля. Впрочем, и эти споры сворачиваются, потому как ваххабитские властители дум в Королевстве убедительно доказали: вождение машины ведет к повреждению женских яичников, а это делает невозможным их основное «божественное предназначение» – деторождение.
Саудитам же важно, чтобы предстоящие операции по «зачистке» собственных шиитских районов, включая и окончательное решение вопроса с протестами в оккупированном ими Бахрейне, не стали предметом слушаний в конгрессе США или же рассмотрения в ООН.
Кстати, публично заявляя о недееспособности Объединенных Наций, Саудовская Аравия развязывает себе руки в сирийском вопросе.
Подтекст обвинений ООН в неспособности достичь урегулирования вокруг Дамаска заключается в том, что «мы сами теперь будем решать, как нам действовать». И подготовка поставок боевикам тяжелых видов вооружений и переносных зенитных комплексов, консолидация сирийских повстанцев, не принадлежащих ни «Аль-Каиде», ни всяким «свободным армиям» в единый фронт – наглядная иллюстрация того, как саудиты в ближайшее время намерены «умиротворять сирийский конфликт».
Но главный вопрос, который Эр-Рияд начнет решать в самое ближайшее время – это вопрос с шиитами. Причем, не только и не столько в собственной Восточной провинции и Бахрейне, сколько на пространстве от Ирака до Пакистана. Располагая здесь мощными позициями среди суннитских фундаменталистов, Саудовской Аравии достаточно не самых крупных финансовых вливаний и поставок оружия, чтобы обеспечить нестабильность в «шиитском полумесяце» всерьез и надолго.
Усиление Эр-Рияда в мусульманском мире – один из самых негативных сценариев для России. Проблема в том, что договориться с саудитами невозможно. И по идеологическим и, что главное, по экономическим причинам.
Россия для саудитов – это не просто «страна неверных», причем российские мусульмане для ваххабитов королевства точно такие же враги, как и собственно «неверные». Россия – это конкурент на рынке энергоносителей, и, вдобавок, препятствие распространению саудовской гегемонии на Среднюю Азию.
В ближайшие несколько лет у Эр-Рияда не будет возможности повторить сценарий восьмидесятых со снижением цен на нефть, которое стало одной из причин поражения Советского Союза. Сейчас для реализации собственных внешнеполитических задач и закрепления собственного присутствия саудитам нужна цена минимум в 90-95 долларов за баррель, что для России неприятно, но еще терпимо.
Но вот что будет дальше, когда саудиты совместно с США установят контроль над энергоресурсами мусульманского мира и путями их транзита?..
