ФОТО: barrons.com
Опубликовано: ИА Евразия.Эксперт.
Столкнувшись с пандемией коронавируса, Евросоюз утратиыл единство: его члены замкнулись в национальных границах, а о странах-кандидатах, как Сербия «никто даже не вспоминает», заявил глава сербского МИД Ивица Дачич 11 апреля. Разочаровавшись в европейской солидарности, республика обратилась за помощью к Китаю и России. О том, как граждане Сербии восприняли сложившуюся ситуацию и какой опыт извлекли из нее в контексте перспектив евроинтеграции, в интервью порталу «Евразия.Эксперт» рассказала директор Центра геостратегических исследований Драгана Трифкович.
– Как бездействие на уровне ЕС в первые дни борьбы с коронавирусом повлияло на мнение сербского общества о евроинтеграции?
– Никто в Сербии не ожидал помощи от Евросоюза, тем более что ЕС не хотел помогать и государствам-членам или просто не мог этого сделать. Европейские институты ведут себя очень пассивно и очень плохо реагируют на вызовы. Это не новость, а проблема, которая существует уже более десяти лет. Что касается Сербии, у нас уже есть опыт «солидарности» со стороны ЕС в 2014 г., когда мы пострадали от сильного наводнения. В то время ЕС обещал большие средства для помощи, но на самом деле эти средства были извлечены из фонда, предназначенного для других проектов в Сербии. Они были перенаправлены из-за чрезвычайной ситуации. Это также относится к обещанной финансовой помощи ЕС в контексте коронавирусной пандемии, которая должна быть перенаправлена из других фондов.
У меня сложилось впечатление, что большинство людей в Сербии не питают иллюзий по поводу ЕС, хотя средства массовой информации ведут ежедневную пропаганду, желая изобразить Союз в лучшем свете.
Проблема заключается в том, что интеграция Сербии в ЕС является политическим решением правящих элит, которые никогда не получали (или даже не искали) официальной поддержки от большинства граждан. Сербия должна организовать референдум о европейской интеграции и спросить своих граждан, хотят ли они, чтобы этот процесс продолжался. Граждане должны иметь демократическое право решать свою судьбу. Я думаю, что эпидемия коронавируса еще раз показала, что ЕС не может функционировать, и я не вижу причин для Сербии продолжать интеграционный процесс.
– Как отказ Брюсселя в помощи восприняла прозападно настроенная часть сербского общества? Она по-прежнему убеждена, что членство Сербии в ЕС пойдет на пользу республике?
– Ориентированные на Запад граждане Сербии некритически смотрят на Брюссель. Я не знаю, стоит ли за этим идеологическая обработка или какие-то интересы, но я боюсь, что у них нет особых аргументов в защиту своих взглядов. Они не готовы объективно обсуждать отсутствие помощи ЕС.
Интересно, что критически настроенная общественность первой сослалась на тот факт, что Россия оказывала помощь Италии, а не Сербии, хотя Сербия формально даже не просила помощи у России в то время. Сразу после чрезвычайного положения в Сербии министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что Россия готова помочь. Однако запрос с нашей стороны поступил позже, и Россия ответила незамедлительно. Президент Путин лично издал распоряжение отправить в Сербию одиннадцать самолетов.
Помимо медицинской помощи, в Сербию прибыли группы российских врачей, которые посетили больницы, обследовали пациентов и консультировали сербских врачей. Большое количество медицинского персонала в Сербии заражено коронавирусом, что является проблемой для функционирования системы здравоохранения.
К тому времени, когда Сербия обратилась за помощью, было много плохих комментариев о России. Это говорит об определенной антироссийской пропаганде, которая ведется и продвигается в первую очередь прозападными кругами. Поэтому я думаю, что они убеждены не в том, что Сербия выиграет от членства в ЕС, а в том, что они лично выиграют от продвижения такого отношения.
– На ваш взгляд, после демонстрации такого отношения со стороны ЕС, пойдут ли сербы на вступление?
– До сих пор никто не спрашивал граждан Сербии, что они думают о членстве в ЕС, и поддержка европейской интеграции сейчас ниже, чем когда-либо прежде. По моему мнению, Евросоюз не готов к расширению и не будет в будущем. Экономический кризис 2008 г. вызвал политический кризис, а затем настали проблемы с мигрантами. Выход Великобритании из ЕС – серьезный удар по этой организации и верный индикатор того, что процесс распада начался.
В таких обстоятельствах не следует привязываться к проекту, в долгожительстве которого никто не уверен.
Возможно, ЕС будет реформирован, но, безусловно, в ближайшем будущем Сербия не нуждается в дальнейшей интеграции. Процесс интеграции должен заморозиться, пока не будут определены четкие позиции Брюсселя.
С другой стороны, для Сербии крайне важно реформировать свои институты и укрепить государство. Следовательно, она должна перейти к внутренним реформам и отложить до поры все интеграционные процессы. Что касается самого ЕС, у него не было искреннего отношения к Сербии или другим странам-кандидатам, поэтому мы все еще можем ожидать заявления о том, что Сербия должна стать частью ЕС, но не более того.
– Берлин запретил поставки в Сербию оборудования и медикаментов. При этом Германия «годами переманивала сотни и тысячи сербских врачей и медсестер», заявил сербский депутат Милош Ковачевич. Почему она так поступила и как этот фактор отразится на германо-сербских отношениях после пандемии?
– Это правда, что многие врачи из Сербии едут работать в Германию – в первую очередь, потому, что они не могут получить работу в Сербии, а также из-за очень низких зарплат. Однако я вижу в этом ответственность не Германии, но прежде всего Сербии, которая не может улучшить условия для своих медицинских работников и врачей. Что касается сербско-германских отношений, то они главным образом основаны на экономических связях, в которых германское государство выигрывает гораздо больше, чем Сербия. С другой стороны, политический шантаж разного рода часто звучит со стороны Германии, особенно в отношении южной сербской провинции Косово и Метохии.
Германия сыграла значительную роль в насильственном и незаконном отделении Косово от Сербии. Непонимание в белградско-берлинских отношениях возникло задолго до появления коронавируса именно из-за Косово и Метохии.
Президент Вучич согласился с Ангелой Меркель в решении косовской проблемы, и Германия ожидает, что Сербия подпишет соглашение с Косово без изменения границ, признавая независимость Косово в пределах существующих границ Автономной провинции Косово. Тем временем президент Вучич и Хашим Тачи получили поддержку от Дональда Трампа на подписание всеобъемлющего мирного соглашения с минимальной корректировкой границы.
Германия выступает решительно против этого, потому что боится изменения границ. Президент Сербии когда-то был полностью ориентирован на Берлин и решительно поддерживал политику Меркель, но теперь перешел к сотрудничеству с Вашингтоном. Это настоящая причина, по которой отношения между Сербией и Германией стали более холодными, потому что канцлер Германии недовольна невыполнением согласованных планов относительно Косово.
– Сербия обратилась к России, и Москва протянула ей руку помощи. Но некоторые страны видят в этой поддержке злой умысел или бесполезность. Что вы можете сказать об этом?
– Я могу искренне поблагодарить Россию, особенно президента Владимира Путина, который самоотверженно помогает Сербии и поддерживает ее. Со времен российских императоров никто так сильно не помог Сербии, и я убеждена, что большинство граждан знают об этом.
Когда Сербия пострадала от сильного наводнения в 2014 г., российские спасатели вызволили наших граждан из затопленных районов. В Сербии бесперебойно работает российско-сербский гуманитарный центр в Нише. Он еще не получил дипломатический статус, хотя имеет большие заслуги. С другой стороны, НАТО в Сербии имеет высокие привилегии в соответствии с соглашением СОФА, хотя большинство граждан с этим не знакомы. Я за политику взаимности и считаю, что мы должны развивать сотрудничество с Россией гораздо лучше.
Критикам России не следует уделять слишком много внимания: в основном это люди, которые поддерживают «гуманитарную бомбардировку» и критикуют помощь.
– Китай тоже помог Сербии. Отдельные эксперты отмечают, что в последние годы в Сербии появилось большое число сторонников развития китайского направления в сербской внешней политике. Как вы думаете, могут ли они навредить интересам России в Сербии?
– Сербия развивает хорошие отношения с Китаем, что очень важно для нас. Китай все больше присутствует в Сербии экономически. Со стратегической точки зрения для Китая проникновение на европейский рынок связано с проектом «Один пояс, один путь». Исторически нет никаких барьеров на пути развития сербско-китайских отношений.
Я думаю, что нельзя сравнивать сербско-китайские и сербо-российские отношения, потому что они совершенно разные. На самом деле сербско-российские отношения уникальны, как и привязанность наших народов. Мы связаны нашей общей историей, культурой, религией, союзом во всех войнах и великой близостью. Китай для сербов – далекая и неизвестная страна, и китайцы весьма отличаются от нашего менталитета. Конечно, это не значит, что мы не можем уважать их и сотрудничать, это желательно и необходимо.
Если говорить о том, могут ли сербско-китайские отношения нарушить наше партнерство с Россией, я хотелa бы обратить внимание на тот факт, что экономическое присутствие Китая в Сербии поддерживается сербским режимом. Возьмем, к примеру, тендер на покупку мажоритарной собственности в Борском горно-металлургическом бассейне, где Россия сделала лучшее предложение, но выиграла менее выгодная китайская заявка.
Россия находится в худшем экономическом положении на сербском рынке и, конечно, по сравнению с западными компаниями, а также с арабскими и турецкими, которые в последние годы все чаще преобладают в нашем регионе. Сербия должна уделять особое внимание развитию экономических отношений с Россией, особенно из-за выгодных торговых соглашений. К сожалению, этого пока не произошло.
– Что будет после пандемии с Европой, экономикой ЕС? Сможет ли Европейский союз, воздержавшийся от помощи своим друзьям, восстановить свою репутацию?
– Как будет выглядеть мир после коронавируса, сказать нелегко. Несомненно, он будет другим; это будет зависеть от множества различных и меняющихся факторов. Европейский союз стал нестабильным задолго до пандемии, и я считаю, что эта чрезвычайная ситуация еще больше дестабилизирует его.
Основная проблема заключается в том, что ЕС был создан как сателлит США, а новая администрация Дональда Трампа имеет совершенно другие приоритеты. В результате Брюссель плохо справляется с новой ситуацией, и в его отношениях с Вашингтоном растет недопонимание. Отношения в самом Союзе с тех пор были напряженными, потому что в нем не так много солидарности и понимания.
Члены Евросоюза давно не могут договориться по многим вопросам, а девиз ЕС – общая политика.
Еще одно отягчающее обстоятельство заключается в том, что политика канцлера Меркель привела к радикализации проблем мигрантов и конфликтам между государствами-членами. В частности, этот конфликт был выражен между Вышеградской группой и центральным правительством в Брюсселе.
В нынешней кризисной ситуации Италия получила наибольшую помощь от России и Китая, в то время как помощь от ЕС и НАТО отсутствовала. Это ставит под сомнение всю брюссельскую систему.
Я думаю, что Евросоюз теряет свою международную значимость и собственный авторитет. В нем усиливаются силы, которые защищают суверенитет и Европу наций. Сегодняшняя наднациональная администрация ЕС напоминает коммунистическую модель, в которой комиссары назначаются партией, а граждане не контролируют, кто ими управляет.
