ФОТО: AFP/Adem ALTAN
Драгана Трифкович, генеральный директор Центра геостратегических исследований (Сербия)
Эксперт журнала «Персона Страны» продолжает:
Недовольство сербских граждан вполне оправдано. Восстание молодежи не имеет политической мотивации, хотя системная оппозиция, как и прежде, пыталась внедриться и навязать свою позицию. Однако студенты этого не допустили. Поэтому любой, кто анализирует протесты в Сербии, помимо знания технологий цветных революций, должен и хорошо знать, политическую ситуацию в Сербии и состояние общества. Весьма поверхностные заявления о цветной революции лишь разжигают страсти недовольных граждан и оскорбляют их чувства.
Сравнение протестов в Сербии с Майданом вообще не соответствует действительности. Майдан был организован для того, чтобы Украина отделилась от России и подчинилась требованиям ЕС, а в Сербии мы имеем ситуацию, когда президент Сербии дистанцируется от России и все больше подводит страну под влияние евроатлантических структур. Протестующие в Сербии не требуют более быстрой интеграции Сербии в ЕС, большинство граждан Сербии выступают против евроинтеграции, в то время как власти настойчиво повторяют, что стратегической целью их политики является вступление Сербии в ЕС. Студенты, протестующие в Сербии, не несут флаги ЕС или НАТО, а вместо этого подчеркивают сербскую символику, сообщения о том, что Косово — это Сербия, несут сербские флаги и поют сербские песни.
Источник фото: geostrategy.rs
Но начнем с того, как мы пришли к массовым протестам в Сербии. Фактически, крупные протесты в Сербии начались весной 2017 года из-за сомнений в правильности проведения выборов. Большинство граждан страны уже давно не доверяют избирательному механизму в Сербии, который создан для реализации заранее определенных политических решений, принимаемых анонимными центрами принятия решений. Эта проблема существует со времен Слободана Милошевича. И хотя звучали многочисленные требования навести порядок в избирательных процедурах, привести в порядок списки избирателей и создать систему контроля, очевидно, что внешние силы спокойно относятся к возможности манипулировать результатами выборов.
Выборы того и последующих лет были отмечены взаимными обвинениями между режимом и оппозицией, что привело к высокой напряженности. После выборов оппозиционные структуры объединились вокруг лозунгов «Один из пяти миллионов», а затем «Сербия против насилия» и организовали акции протеста перед зданием Республиканской избирательной комиссии, после чего между демонстрантами и полицией начались столкновения. Эти протесты продолжались с большей или меньшей интенсивностью во многих городах Сербии вплоть до 2020 года и начала пандемии коронавируса.
В марте 2020 года были введены меры по ограничению передвижения граждан, которые продлились до мая. Их отменили в целях организации парламентских выборов, во время которых вообще не принималось никаких мер по борьбе с пандемией. После выборов правительство приняло решение восстановить ограничительные меры в связи с предполагаемым ростом числа больных коронавирусом. В тот же день в Белграде вспыхнули массовые протесты, где полиция спровоцировала столкновения с демонстрантами. Напуганный масштабом протестов и сильным противодействием граждан, Александр Вучич в тот же день принял решение не вводить повторно меры по ограничению передвижения и изоляции. Протесты против введения мер фактически стали продолжением предыдущих протестов. Новые поводы для недовольства только множились, при этом режим ничего не делал для устранения причин недовольства граждан или хотя бы смягчения их.
Новая волна недовольства граждан была вызвана принятием в 2021 году ряда законов (Закон о референдуме и народной инициативе, Закон об экспроприации), посредством которых режим адаптировал законодательство к нуждам иностранного инвестора, англо-австралийской компании Rio Tinto. Сделка с этой компанией, сопровождаемая голосом экологического убийцы, с самого начала вызвала большие споры в обществе. А именно, это Соглашение о добыче лития в Сербии, которое может повлечь за собой непредсказуемые экологические опасности. Месторождение этой руды в Сербии находится в районе, богатом природными ресурсами, рядом с которым имеются запасы чистых подземных вод, а также бассейн реки Ядар, впадающей в крупные реки. Граждане Сербии правильно поняли, что эксплуатация лития без технологий, гарантирующих защиту окружающей среды (а их нет), приведет к опустошению этого богатого природой региона и значительному загрязнению воды, почвы и воздуха. Это вызвало экологические протесты в Сербии, которые оказались масштабнее предыдущих. К ним присоединились фермеры, недовольные рыночными условиями, которые способствуют разрушению отечественной экономики. За этими протестами последовали демонстрации в поддержку Спецоперации, начавшиеся в начале марта 2022 года, когда люди массово вышли, чтобы выразить свою поддержку России. Эти демонстрации совпали с протестами в защиту Косово и Метохии и протестами против Брюссельских и Вашингтонских соглашений, которые режим неконституционно подписал с сепаратистами Приштины в Брюсселе и Вашингтоне. Однако эти протесты были встречены жесткой критикой, как со стороны сербского режима, так и со стороны послов США и России в Белграде, которые согласились с оценкой режима, назвавшего протесты «сборищем экстремистов». Данной оценке способствовала провокация, организованная Агентством безопасности и информации (БИА) Сербии, которое направило на митинг человека с винтовкой. После этого системная «патриотическая» оппозиция во главе с партиями Двери, Заветницы и «независимыми» интеллектуалами, такими как профессор Милош Кович, организовала митинг в защиту Косово и Метохии, на котором люди скандировали «восстание!», а Кович устроил им очень вялую лекцию по истории. В любом случае, им удалось нейтрализовать гнев общественности и отодвинуть вопрос Косово и Метохии на второй план.
В 2022 году протесты также вспыхнули против организации позорного гей-парада в Белграде, претендовавшим на проведение EuroPride.
Несмотря на активное сопротивление общественности, этот парад состоялся в Белграде, где полуголые извращенцы тенденциозно позировали перед сербскими церквями и памятниками. Затем, в 2023 году вспыхнули массовые протесты против насилия после того, как ученик убил девять детей и охранника в начальной школе имени Владислава Рыбникара в Белграде и ранил пятерых других учеников и учителя. На следующий день в городе Младеновац недалеко от Белграда еще один человек убил девять человек и ранил еще тринадцать. В последние годы в сербском обществе наблюдается напряженность и агрессия, в которых большинство граждан обвиняют правящий режим.
Эти трагедии глубоко потрясли сербское общество, массовые протесты продолжались месяцами. И, наконец, нынешние протесты возникли после трагедии в Нови-Саде, когда обрушился навес недавно отремонтированного железнодорожного вокзала, в результате чего погибли пятнадцать человек. Режим тайно подписал Соглашения с китайской компанией о реконструкции железнодорожного вокзала и ремонте железнодорожной линии, хотя закон требует, чтобы общественно значимая информация была доступна гражданам. Есть подозрения, что из проекта реконструкции были расхищены миллионы евро, а работы проводились без соблюдения надлежащих процедур. Такой тип управления (непрозрачность, коррупция, непрофессионализм) уже стал обычным явлением для государственных органов.
Таким образом, можно сделать вывод, что причин для протестов множество, и в основном они касаются внутренней политики. По сути, граждане недовольны тем, что правящий режим идет на компромиссы с Западом (и другими странами), которые напрямую направлены против государственных и национальных интересов Сербии. Недовольны также плохим управлением государством: добыча лития, пропаганда ЛГБТ, разрушение отечественной экономики, преимущественное положение иностранных инвесторов, сдача Косово и Метохии, опасность экологических катастроф, укоренившаяся коррупция, высокий уровень преступности, неэффективные институты, пренебрежение правящими элитами интересами граждан и т. д.
Как можно разрешить кризис?
Большинство граждан Сербии полностью утратили доверие к правящему режиму, который ориентирован исключительно на удовлетворение интересов определенной группы и своих собственных интересов, а не на интересы граждан. Правительство в Сербии отдалилось от интересов тех, кого оно должно представлять, и одновременно отдалило институты государства от своих граждан. Высокий уровень коррупции, присутствующий во всех учреждениях, настолько разросся за время правления Сербской прогрессивной партии, что сделал ситуацию невыносимой. Это имеет двойной эффект в том смысле, что не только институты неэффективны, но и эта неэффективность обходится гражданам очень дорого. Все это объединило большое количество граждан против правящего режима, но правящий режим своими действиями еще больше разжигал страсти. Несколько контрмитингов, организованных режимом в попытке изменить общественное мнение, закончились провалом и продемонстрировали слабость режима.
Обвинения режима Вучича в том, что все протестующие являются иностранными наемниками и предателями, еще больше подтолкнули общественность к восстанию. Милошевич совершил те же ошибки в конце своего правления. Очевидно, что режим Вучича не сможет долго существовать и что никто не будет его оплакивать. Но каково решение? Имеет ли Сербия возможность изменить не только политический режим, но и всю систему, функционирующую как глубинное государство? Сможет ли Сербия противостоять западному внешнему влиянию, которое на протяжении десятилетий направляло политические процессы на Балканах? Одна такая возможность уже была упущена после падения режима Милошевича из-за неспособности объединить различные политические структуры, сопротивления самой системы и влияния Запада, который не заинтересован в изменении системы в Сербии. Здесь следует иметь в виду, что ведущей силой перемен тогда были молодежь и студенты, объединенные в организацию «Отпор», как и некоторые другие студенты сейчас. Двадцать пять лет назад Запад использовал молодежь для смены режима, а коррумпированные личности продолжали экспортировать цветные революции по всему миру.
Срджа Попович, некогда видная фигура в организации «Отпор», зарегистрировал CANVAS (Centre for Applied Nonviolent Action and Strategies) и начал обучать повстанцев по всему миру «ненасильственным» методам смены режимов в соответствии с указаниями Джина Шарпа, для интересов ЦРУ. Все надежды на позитивные перемены среди молодежи и всех граждан быстро рухнули. Самая большая проблема оказалась в политических структурах, но также и на общественной сцене, среди интеллектуалов, бизнесменов и т. д. Мало кто был готов пожертвовать собой ради общего блага, и многие были готовы пожертвовать всем ради своих собственных интересов. Система, или, скорее, сербское глубинное государство, поддерживаемое Западом, работало над подбором кадров таким образом, чтобы все те, кто заботился о сербских государственных и национальных интересах, были устранены из системы или маргинализированы, и в то же время шла поддержка карьерного роста тех, кто руководствовался личными интересами. Таким образом, возникла глубоко коррумпированная система, которая дала метастазы с приходом к власти Сербской прогрессивной партии. Очевидно, что серьезные изменения возможны только путем перезагрузки всей системы и смены парадигмы, когда на руководящие должности будут избираться кадры, преданные государственным и национальным интересам Сербии. Но Запад этого не допустит, потому что это противоречит его интересам. Следует также иметь в виду, что вся политическая и общественная сцена в Сербии весьма обеднена.
Оппозиции практически не существует, поэтому кажется смешным, когда Вучич, интегрировавший во власть ведущих деятелей бывшего режима, предупреждает, что не позволит вернуться «тем, кто разрушил государство». И те, о ком он думает, аплодируют ему из зала. Демократическая (условно говоря, прозападная) оппозиция (которая не вошла в Сербскую прогрессивную партию) потеряла весь авторитет среди граждан после того, как лидер оппозиции Драган Джилас подавил протесты граждан, отправившись на переговоры к Александру Вучичу. Патриотическая оппозиция (ДСС, «Двери», «Заветницы», « Мы — голос народа») претерпела фундаментальные изменения внутри партий из-за воздействия системы, режима и Запада, что привело к ее краху. В то время как часть патриотической оппозиции (точнее, псевдопатриотической) изначально была связана с режимом Вучича, которая впоследствии была полностью развенчана. С этим она утратила всякий авторитет и значение среди граждан. Сама система максимально направлена против возникновения любых патриотических организаций и разработала многочисленные механизмы, препятствующие объединению подлинно патриотических структур. Сама система порождает многочисленных официальных патриотов, которые служат для того, чтобы сбивать с толку общественность, дискредитировать патриотизм и принижать любую здоровую идею, что лучше всего видно на примере быстрого создания и еще более быстрого развала движения «Мы — голос народа». Различные оппозиционные партии как левого, так и правого спектра (псевдолиберальные и псевдопатриотические) в последние годы пытались занять лидирующие позиции в протестах, но после многочисленных шагов, в ходе которых они предали доверие граждан, политические партии и известные деятели политики стали нежелательными на гражданских протестах. Об этом свидетельствует тот факт, что многих из них исключили из нынешних студенческих протестов и заявили, что им там не рады.
Очевидно, для того, чтобы как-то политически артикулировать протесты, группой граждан была создана оппозиционная инициатива под названием «Проглас», сформированная из беспартийных общественных деятелей. Эта политически неоднородная и неясная группа стала занимать пустующее место на общественной сцене и пропагандировать идею о необходимости смены общественно-политического строя и режима. По сути, это идея, с которой большинство граждан может согласиться, но проблема в том, что новообразованная группа не предлагает четкой программы того, какая социально-политическая система должна быть реализована. С другой стороны, некоторые узнаваемые фигуры из «Прогласа», такие как актер Драган Бьелогрлич (который получил наибольшую популярность благодаря своей роли в сериале «Лучшая жизнь»), профессор Филип Эйдус, епископ Григорий Дурич и им подобные, проповедуют систему ценностей, которая не имеет почти ничего общего с системой ценностей большинства граждан Сербии. Не вдаваясь в подробности, речь идет о крайнем либерализме, массонстве, подчинении Западу и т. д.
Следует также учитывать, что это группа людей, не имеющих опыта государственного управления, и что многие из них пришли из мира шоу-бизнеса (актеры, ведущие, певцы и т. д.). Их присутствие на студенческих протестах не вызывает особого возмущения, но возникает вопрос, какова их политическая программа, и, прежде всего, кто стоит за подобным собранием и с какими намерениями.
Совершенно очевидно, что Запад, как и прежде, будет использовать любую возможность, чтобы повернуть политические процессы в свою пользу, и не захочет допустить изменений, которые поставили бы под угрозу его интересы в Сербии. Поэтому Запад будет вносить лишь косметические изменения, которые не повлияют на изменение созданной парадигмы. С другой стороны, система, или, точнее, сербское глубинное государство, само атрофируется и не имеет той власти, которую имело когда-то. Поэтому ему самому придется меняться, чтобы выжить. Если к этому добавить глобальные геополитические изменения, которые окажут широкое влияние на всех, то станет ясно, что Запад, несмотря на свой большой контроль и влияние в Сербии, не имеет никаких надежных гарантий сохранения своих позиций. На данный момент, похоже, Запад навязывает Сербии черногорский сценарий, где он согласился бы заменить правительство Вучича (также как Джукановича) с гарантиями того, что он не будет привлечен к ответственности в суде, поскольку очевидно, что он может больше не удержать его у власти. Мило Джуканович стал ненужным Западу после того, как признал Косово, ввел страну в НАТО и разорвал все связи с Россией, в то время как Вучич увенчал свою карьеру сдачей Косово (Брюссельские, Вашингтонские и Охридские соглашения) и вступлением НАТО в Сербию (SOFA, IPAP), а также дистанцированием от России и отправкой помощи Зеленскому.
Запад, вероятно, попытается сформировать новых лидеров из многочисленных роботизированных и безликих молодых либералов, но маловероятно, что этот проект будет долгосрочным. С другой стороны, единственный реальный способ изменить систему в Сербии — это восстановить суверенитет государства, позитивно отобрать кадры, укрепить институты посредством профессионализации и подбора соответствующего персонала, объединить независимые политические структуры, укрепить традиционные, культурные и духовные ценности, отменить монополию на средства массовой информации и цензуру, а также укрепить внутреннюю экономику, национализировать отчужденные государственные ресурсы и т. д. Изменения не могут зависеть только от внешних влияний, но они зависят и от внутренних. В этом отношении, если большинство граждан Сербии действительно захотят внести свой вклад в суверенизацию страны, это может дать положительные результаты. Как сказал покойный Патриарх Павел: «Нам будет лучше, когда мы сами станем лучше».
