Потеря Су-25 – недопустима. Ошибки и выводы

ФОТО: Су-25

Олег Пономаренко

Потеря еще одного боевого самолета в Сирии и ряд комментариев в СМИ дают повод для ряда важных замечаний.

Как и в случае с Су-24 в 2015 г., боевое планирование требует определенной избыточности – если это вообще можно назвать избыточностью, — в части мер обеспечения безопасности. Так, очевидно обязательным, несмотря на возможные договоренности с Турцией, было нахождения в определенной позиции истребителей сопровождения с таким расчетом, что они могли бы прикрывать ударные самолеты, контролируя зону в сторону возможной угрозы (Турция) как инструментально, так  и визуально (на это, в частности,  обращало внимание и «Военное обозрение»/topwar.ru). Случившееся с Су-25 из этого же ряда.

«Коммерсант» (цитата) : « … По данным “Ъ”, майор Роман Филипов в связке со вторым Су-25СМ выполнял стандартное боевое задание: патрулировал сирийскую провинцию Идлиб …По словам военных, ЧП произошло уже после выполнения задания: при совершении маневра на достаточно низкой высоте (около 4 тыс. м) в двигатель штурмовика попала ракета, выпущенная боевиками из ПЗРК. … Один из собеседников “Ъ” предположил, что высота полета Су-25 была связана с тем, что Турция пообещала гарантию безопасности на этой территории. Именно она контролирует зону деэскалации Идлиб. «При разработке полетного задания могли положиться на это»,— считает источник “Ъ”. До последнего момента данные о наличии у боевиков ПЗРК не подтверждались, теперь же авиации придется брать в расчет и это обстоятельство, говорит военный эксперт. Полковник запаса Виктор Мураховский подчеркивает, что работать на таких малых и предельно малых высотах российские ВКС начали только с операции в Дейр-эз-Зоре. …»

В отношении Су-25 снижение ниже определенного эшелона могло быть предельно коротким по времени настолько, насколько это не позволило бы осушествить пуск ЗУР ПЗРК. Осуществлениие над неконтролируемой территорией полета такого характера не должно было быть.

По общему правилу, при всем уважении к работе разведки, оценка возможных угроз должна исходить из того, что то, что разведка знает сейчас, к вечеру – если не раньше, — уже устареет.  А еще строже говоря, командование должно работать с учетом того, что может быть, а не только учитывая то, что подтверждено разведкой. Да и что значит не было данных о наличии ПЗРК?

В обзоре о ПЗРК от 2016 г.  (О. Валецкий, О. Пономаренко «Переносные зенитно-ракетные комплексы», стр. 163-205 в сборнике «Оружие современных войн. Практика применения») был покзан масштаб распространения этого вида вооружений, в том числе в результате событий в Ливии в 2011, в Ираке в период после свержения С. Хуссейна, и в Сирии – в частности, сообщалось о захвате в 2012 г. ПЗРК на складе под Алеппо (46^th Regiment Base). Производство комплексов налажено и в других  странах (Пакистан, Иран, Египет), а контрабанда осуществляется через многие страны. Были приведены и примеры применения комплексов повстанцами.

Кроме того, обращалось внимание на диверсионное применение ПЗРК, то есть штучные пуски, которые – в данном регионе и с учетом обстановки в нем, — могут быть произведены хорошо подготовленными операторами и специально доставленными достаточно современными комплексами.

Поэтому никакой неожиданностью применение ПЗРК в этом регионе быть не могло уже давно. В принципе, уже с конца 60-х годов прошлого века надо было ожидать, что ПЗРК расползутся по миру, включая и негосударственные вооруженные формирования. Компактное оружие, произведенное в огромных количествах – small arms, big problems.

По поводу противодействия сразу несколько замечаний. Не задача пилота пилота следить за пусками по нему ракет, которые он в большинстве случаев объективно и не сможет увидеть, это задача аппаратуры — бортовых коплексов обороны. Они же и автоматически противодействуют — методом постановки различных помех, включая отстрел ложных тепловых целей, и непосредственного воздействия на головку самонаведения ракеты (лазер). Соответствующее пилотирование – это да, дело пилота, но задачу должен решить бортовой комплекс обороны, в том числе предупредить о пуске ракеты, включая ракеты с пассивными головками самонаведения (преимущественный тип ГСН для ракет ПЗРК). То, как описаны обстоятельства гибели Су-25, говорит в пользу предположения о том, что борт не был оборудован соответствующим образом. Но если аппаратура не входит в комплектацию именнно этого борта, он должен быть оборудован подвесным вариантом БКО. Либо строго не летать в возможной зоне поражения.

Задача разведки, раз уж она выполняется не беспилотником, а ударным самолетом в расчете на применение авиационных средств поражения, также должна решаться не снижением в возможную зону поражения средствами ПВО, а наличием – при отсутствии надлежащей бортовой системы, — подвесной электронно-оптической аппаратуры разведки и целеуказания в подвесном контейнере и наличием удобного средства отображения информации в кабине.

А теперь о самом главном – исключить подобные случаи позволило бы применение управляемого (высоточного) авиационного оружия, которое не будет вынуждать входить в зону поражения средств ПВО, которыми могут быть вооружены формирования того типа, против которых действуют ВКС России в Сирии. Это оружие уже давно массовое, а его стоимость вполне приемлема, и даже если и не очень низкая — жизни летчиков бесценны.

Отметим, что комментарии («Известия», В. Шурыгин) о том, что новые системы прицеливания, которыми был оснащен сбитый штурмовик, дают возможность попадать свободнопадающими бомбами с точность 1 м с высоты  5-6 км – это несерьезно. Хорошо, что добились значительного повышения точности (оставляем в стороне вопрос о реальном показателе, поскольку не это главное) при применении обычных авиабомб, но это не означает способности решения всех задач, в том числе тех, которые решает управляемое авиационное оружие. Замены ему пока нет, а высота в 5-6 км уже может и не спасти от ПЗРК – это показатели современных комплексов и нельзя же ожидать, что совершенствование этой техники остановится. Выход в применении управляемого авиационного оружия.

У передовых в военном отношении стран  — при том, что в последние десятки лет они вовлечены только в локальные конфликты, — не должно быть отговорок о том, что они чего-либо не ожидали или отсутствуют необходимые системы, в то время, когда предшествующий опыт зачастую уже подсказал решения. Но генералы готовятся к прошлым войнам… Надо планировать и оснащать свои армии так, чтобы быть на уровень выше возможных угроз, с которыми им приходиться сталкиваться.

Таким образом, случившееся с Су-25 вскрывает определенные недостатки в оснащении вооруженных сил техникой и в планировании боевых операций, что приводит к таким вот трагическим, невынужденным потерям.